Одно небо на двоих

— Джек, я просто обязана пригласить тебя на кофе. Но перед десертом хотелось бы накормить вас с Ричем вкусным ужином.

Присоединяйся к нам.

Джек сощурил глаза, думая, что это шутка, но она замотала головой, давая понять, что нет. Вот и отлично, он снова улыбнулся!

Закрыв за собой дверь, Джек прошел в квартиру.

Пока Милена накрывала на стол, любопытство взыграло — чем они там занимаются? Она заглянула в детскую: Ричард собирал «Лего», а Джек ему помогал. Получалось здорово. Да у них отличный тандем!

Удивительно, но ревности Милена больше не испытывала — только странное чувство теплоты… почти что счастья. Мать всегда счастлива, когда счастлив ее ребенок. А Джек хороший отец: он любит сына — это видно во всем.

Они впервые ужинали втроем, как настоящая семья. Милена видела, как обрадовался Ричард тому, что папа остался с ними:

— Ты ведь не уйдешь? — спросил он, ковыряясь вилкой в тарелке. — Я не хочу, чтобы ты уходил.

Джек перевел взгляд на Милену, но та нашла что ответить:

— Папе надо домой, Рич, но он придет завтра, — она видела, как после этих слов Ричард надул губы, задрожала нижняя губа, а в глазах застыли слезы. Но он молчал, продолжая ковырять вилкой салат. Эти тихие слезы расстроили Милену, и она погладила сына по волосам.

Джек поступил так же. Их пальцы встретились, а взгляды — пересеклись. Может, позволить ему остаться? Ради сына… Но ведь тот будет требовать этого всегда, что невозможно. Как плохо, что дети не понимают родителей.

— Пожалуйста, мамочка, можно папа останется сегодня со мной?

— Ричард, — Арчер дотронулся до кончика носа сына, — я через пару дней заберу тебя на ночь к себе.

Рич с силой откинул вилку, и та с грохотом ударилась о тарелку.

Обиженно поднялся из-за стола и выбежал из кухни. Милена встала, чтобы догнать его, но Джек схватил ее за руку:

— Не надо. Пусть побудет один. В детстве я не любил, когда мать бегала за мной по пятам. Тем более, когда я был обижен на нее.

Она села на свое место, но есть перехотелось.

— Завтра вечером у меня вылет в Париж, разворотный рейс. Ты не мог бы его забрать к себе на пару дней?

— У меня тоже рейс, — хитро произнес Арчер, — в Париж. Разворотный.

Она улыбнулась: вот кто ее капитан. Джек дома, Джек на работе… но сейчас ее это уже не раздражало.

— Мы могли бы взять его с собой, но ночной разворотный рейс — не лучшее путешествие для ребенка, — сделал вывод Арчер и взглянул на часы. — Может, есть еще время поменяться рейсами с кем-нибудь?

— Ничего страшного, я позвоню няне, это не проблема.

Некоторое время они еще сидели и разговаривали, но мысли каждого были не здесь, а там, в детской, где сидел их обиженный ребенок.

— Все-таки схожу к нему, — Милена встала, но Джек ее опередил:

— Я сам. У нас будет мужской разговор.

Милена пожала плечами и стала убирать со стола: лучше займет себя посудой и уборкой. Джек ушел, а она машинально запихивала тарелки в посудомоечную машину, подмечая про себя, что из детской не слышно возмущенных детских криков. Вытерев руки, Милена направилась в комнату. Боясь быть увиденной, тихо заглянула за дверь.

Джек и сын играли! Они играли! В аэропорт! Отправляли самолеты в полет и ничего не замечали вокруг. Милена улыбнулась, наблюдая за ними. Хотелось сесть на корточки и присоединиться к ним.

Джек заметил ее первым, слегка смутившись. Но что он мог поделать, если с радостью впадал в детство, играя с сыном? Пусть даже и выглядел при этом нелепо.

— Мне пора уходить, Рич, встретимся послезавтра, — он встал с колен, коснувшись светлой макушки и услышав недовольное бурчание в ответ.

Милена видела, как заволновался Ричард, какими большими печальными глазами он смотрел вслед уходящему отцу, как снова задрожала у него нижняя губа, как слезы наполнили глаза… Сердце матери не выдержало:

— Джек, стой, — произнесла она, останавливая Арчера. — Оставайся здесь, с нами. Я не против.

Джек медленно повернулся к ней, а его хитрая улыбка мало что скрывала. На секунду Милена пожалела о своих словах… Но что не сделаешь ради ребенка?

А тот уже от радости прыгал возле отца, цеплялся за его одежду и смеялся.

— Я постелю тебе в гостиной.

— Милена, — он поднял на руки Ричарда, и тот его обнял за шею и поцеловал в щеку, — ты можешь не бояться меня. Ты мать моего сына, я не трону тебя — даю слово. Пока ты сама этого не захочешь.

Она вымученно вздохнула. Да, как мать его сына она достойна уважения, но как женщине ей хотелось услышать совсем другие слова. Или нет? Она совершенно запуталась…

А ночью лежала в своей кровати и не могла уснуть. Ворочалась, ища удобную позу для сна, но, как на зло, было неудобно. Мысленно она возвращалась к тому моменту, когда позволила Арчеру остаться.

Зачем она это сделала? Теперь все мысли были только об этом.

Поняв, что так и не уснет, Милена встала с кровати и на цыпочках прошла на кухню. Налила воды в стакан и сделала глоток, смотря в окно на ночной город. Темнота — лишь свет фонарей освещал дорогу.

Спиной она ощутила присутствие гостя, но не стала оборачиваться.