Надеялась трава, что будет ей хорошо, когда она вырастет, но поникла позднее под тяжестью своей.
Мы сами созданы из сновидений // И эту нашу маленькую жизнь // Сон окружает…
Крушение всех надежд человека приятно и его друзьям и недругам.
Люди легко верят тому, чего страстно желают.
Кто хочет невозможного, мне мил.
Не в моей власти, чтобы я чувствовал или не чувствовал определенное побуждение. В моей власти, однако, удовлетворяю ли я его или нет.
Бесчисленные планы человека редко завершаются удачей, в них есть что-то общее с рыбьей икрой: из миллионов икринок лишь несколько десятков удачливы.
У всякого нормального человека бывает период, когда он предпочитает вымысел — факту, ибо — это то, чем он обязан миру, в то время как фантазия — это то, чем мир обязан ему.
Ночные сны — это отклики дневных помыслов: увидит во сне вожделенное, тем и утешится[11]
. ЭпиктетИсключить из наших наслаждений воображение — значит свести их на нет.
Мы редко до конца понимаем, чего действительно хотим.
Пусть о себе мнит каждый, что хочет.
Надежды — сны бодрствующих.
У человека должно быть хотя бы на два гроша надежды, иначе жить невозможно.
Я собираюсь искать грандиозное «может быть».
Надежда — хороший завтрак, но плохой ужин.
Истинное воображение требует гениального знания.
Планы — это мечты знающих людей.
Одной иллюзией меньше — одной морщиной больше.
Легче подавить первое желание, чем утолить все, что следует за ним.
Крохотный факт стоит целого сонма несбыточных грез.
В сумасбродстве есть надежда, в заурядности — никакой.
Мнения людские — детские забавы.
Нет рабства более позорного, чем рабство духа.
Людей мучают не вещи, а представления о них.
Люди ничему не верят так твердо, как тому, о чем они меньше всего знают.
Человеческому разуму надо придать не крылья, а скорее свинец и тяжести, чтобы они сдерживали всякий его прыжок и полет.
Ошибки людей сильного ума именно тем и бывают страшны, что они делаются мыслями множества других людей.