Одно преступное одиночество

– Я полагаю, что во время ссоры он действительно мог достать свой пистолет, но не для того, чтобы убить вас, а испугать, заставить вас отдать ему серьги. Вы можете вспомнить, где он был в тот момент, когда вы видели его в последний раз! И где он прятал свой пистолет? Как далеко он был от этого места?

– Да понимаете, он носился по квартире, орал на меня, обзывал идиоткой… Размахивал руками, я даже боялась, что он меня ударит! Я сказала ему, что у него своя жизнь, а у меня – своя, еще, кажется, я сказала, что разведусь с ним… Да, вы правы, в какой-то момент он действительно находился неподалеку от сейфа, в котором хранил пистолет. Быть может, он на самом деле и достал его, но я этого не видела, я бросилась к выходу. Не могла его больше видеть! Он был мне противен! Он был похож на сумасшедшего!

– Он при вас начал громить квартиру? – спросила моя жена.

– Нет, поначалу он просто носился по квартире и орал на меня, но, думаю, после моего ухода, еще больше разозлившись, начал искать серьги, вытряхивая мои вещи из шкафа и комода, книги…

– Значит, можно предположить, что это сам Львов, а не его убийца перевернул здесь все? – сказал Игорь. – Но кто же тогда его-то убил? И кто та женщина, которая била его машину? Связано ли его убийство с этими сапфирами? Что, если Львов успел рассказать кому-то о них перед смертью, о том, что они в доме? Что-то я совсем уже запутался.

– Думаю, мне сегодня предстоит работа, – сказал я, скорее для себя, чем для присутствующих, словно боясь расплескать, потерять, выпустить из рук ускользающую змеей светлую и спасительную мысль. Эта мысль, идея, с одной стороны, показалась мне утопичной, с другой – простой и почти гениальной. Я еще удивился, как это мне раньше она не пришла в голову! И, что удивительно, она не была связана ни с одной темой, наводящей фразой или словом, прозвучавшим за нашим чайным столом. Вот просто возникла и все! Сама по себе! Как подарок!

Между тем на столе, на обыкновенной бумажной салфетке лежали сапфировые серьги. Они сверкали, переливались всеми оттенками синего, лилового и нежно-голубого оттенков. Золотая оправа камней радужно сверкала густым рядом впаянных бриллиантов. Это были тяжелые, роскошные серьги, вполне вероятно что и королевские.

– Елена, это вам Мирем сказала, что серьги принадлежали королеве Марии?

– Да, конечно. А ей сказала ее мать, ну а той – ее брат-бандит. Он сказал, что они украдены у одного крупного чиновника, находящегося то ли в родстве, то ли дружбе с царской болгарской семьей.

– Теперь понятно, что вы искали в Интернете! – воскликнула моя Лена. – Вы рассматривали фотографии королевы Марии, чтобы найти эти серьги, так?

– Мария носила колоссальных размеров сапфир на груди, на массивной золотой цепи, там целая история с этим сапфиром… Возможно, эти серьги шли комплектом к нему. Но ни в одном описании ее украшений я этих серег не нашла. Я вообще пришла к выводу, рассматривая фотографии и восхищаясь этой женщиной, что она очень любила жемчуга. Я бы скорее поверила в легенды вокруг ее жемчужных серег, чем сапфировых. Но, согласитесь, эти серьги тоже настоящее произведение ювелирного искусства и стоят немало. Конечно, если это не подделка.

– Я хоть и не специалист, но сдается мне, что вы абсолютно правы. Елена, вы простите мне мое любопытство. Скажите, что вы намерены с ними делать, в случае если они окажутся настоящими? – спросил я.

– Понимаете, у Мирем никого нет. Получается, что они теперь как бы принадлежат мне. Но я ума не приложу, что с ними делать. Думаю, что для начала действительно нужно, чтобы их оценил специалист высокого класса, настоящий ценитель старинных драгоценностей.

– Вот тут я с вами абсолютно согласен! Вам нужно отдать их на искусствоведческую экспертизу, после чего вы будете уже уверены в том, что это не подделка, возможно, вам назовут автора этого изделия, то есть ювелира, ну и оценят, конечно! Могу порекомендовать вам, к примеру, «Коллегию экспертов и оценщиков ювелирных изделий и антиквариата», куда я уже обращался не раз, расследуя дела своих клиентов.

– А могу ли я попросить вас заняться этим, Ефим Борисович? Но с условием, что мое имя нигде не будет фигурировать? Разумеется, за вознаграждение!

– Хорошо.

– Тогда заберите их. Минутку, я вам отдам холщовый мешочек, в котором они и были.

– А можно вопрос? – не удержался я, сгораемый от любопытства. – Скажите, как вам удалось провезти эти сапфиры через границу?

Елена улыбнулась, вышла из кухни и вернулась, положив на стол массивные серьги из бирюзы.

– Они двойные. Мое ноу-хау. Конечно, рисковала страшно, но я вся тогда была увешана бирюзой и надеялась, что серьги никто не заметит. Честно говоря, я чуть не поседела от страха. Но я делала это ради Мирем. А она… Она не дождалась, хотя все было готово к ее приезду, умерла… Убила бы, удушила бы этого Меттина!

Поблагодарив хозяйку за чай, мы распрощались с Львовой и Игорем, и я ушел, унося в кармане холщовый мешочек с сапфирами.

Лена Кострова