Одного поля ягодки

— Значит, это была ты, — кивнула она, улыбнувшись. — А я-то думала…

— Да, это была я. Это я искала Вику. А ты что думала?

— Я думала, что это та самая женщина, которая так нас с Викой напугала, — сказала она.

О боже! Опять откровения пошли!

Я не выдержала:

— Какая женщина? Почему ты мне о ней ничего не говорила? Опять было вранье?

— Скорее молчание, — попробовала защититься она. — Я боялась об этом говорить.

— Если ты и сейчас побоишься о ней говорить, я начну громко и непристойно материться, — пригрозила я.

Эта маленькая врушка хихикнула.

— Ладно, сейчас я все расскажу. Только дай сигарету.

* * *

Она закурила и уставилась на меня своими огромными глазищами.

— Ну? — поторопила я ее. — Мы будем курить молча или все-таки о чем-нибудь поговорим?

— В общем, однажды вечером позвонила эта женщина, — многозначительно сказала Екатерина и взглянула на Ларикова, явно ожидая от него поддержки. — Я с ней не разговаривала. С ней говорила Вика. Но потом Вика пришла и села напротив меня. Я сразу поняла — что-то случилось. Потому что перед разговором Вика была веселая и все было совершенно нормально. А тут вдруг у нее так изменилось лицо! Я даже перепугалась — она стала бледной и какой-то… старой, что ли? Она взяла сигарету и сказала: «Катька, какая же я дура! Если бы не я, мы бы по-прежнему жили — не тужили. А теперь все у нас изменится, я такая кретинка!» — «Вика, — спросила я ее, — что случилось-то? Кто тебе звонил?» — «Одна мерзкая баба, — поморщилась Вика. — Но теперь от нее фиг смоешься. Ладно, Катька, я что-нибудь придумаю. Я не всегда бываю такой глупой коровой!»

А потом появилась эта дама из риэлторской конторы, и Вика начала какие-то странные переговоры о квартире. Я, честное слово, никак не могла понять, зачем нам нужна эта квартира. И папа тоже не мог этого понять. Он даже расстроился и поссорился с Викой. Сказал, что она может уходить, куда захочет, но я останусь с ним. А Вика странно усмехнулась и сказала: «Да ты не понял, па. Ведь именно в Катьке-то все и дело. Ее надо прятать, поэтому уж не обессудь, но мы уезжаем с этой фазенды. И тебя бы с собой взяли, но ты не захочешь!»

— Подожди, — притормозила я ее. — То есть у вас с отчимом были нормальные отношения? И никаких ссор не было?

— Нет, — тихо призналась она. — Просто нужно было какое-то объяснение, вот мы это и придумали.

— Ладно, продолжай.

— А потом, когда Вика заняла денег через Салилова, эта дама пропала. И тогда я услышала странный телефонный разговор. Вика говорила сначала очень тихо, а потом закричала: «Чертовы отродья! Мне надо было сразу понять, что вы все заодно!» А потом она металась по комнате в бешенстве, как разъяренная львица. А я боялась о чем-либо ее спросить. Потому что я ее вообще немного боялась, Саша! Она была совершенно неуправляема. Ее нельзя было злить. А эти люди, они этого не знали! Ну вот. Потом она остановилась и с такой ужасной улыбкой, что у меня по коже пробежал мороз, прошипела: «Ну ничего! Вы еще не знаете, с кем вы связались!» И вылетела из комнаты.

— После этого ты начала работать на телефоне?

— Да. Я хотела помочь ей деньгами. Тем более что я знала, чем она зарабатывает, чтобы отдать долги.

— Как выглядела эта ваша риэлторша?

— Мне казалось, что она какая-то не настоящая, — пожала плечами Катя.

— Катерина, если бы ты соблаговолила рассказать все это раньше!

— Я боялась, — прошептала сия неразумная девица.

— Еще одна просьба, — сказала я. — Мне нужно, чтобы одна моя знакомая с тобой поговорила. Для того, чтобы кое-что узнать из твоего прошлого.

— Ты имеешь в виду психиатра? — догадалась Катя.

— Да.

— И ты думаешь, что все это связано с Илюшей?

— Почти на девяносто процентов уверена, — кивнула я. — Разгадка находится где-то там.

— Хорошо, — согласилась Екатерина. — Если этот кошмар после этого сеанса закончится, я согласна.

«Дай-то бог, чтобы он действительно закончился!» — вздохнула я.

Глава 9

Я снова шла в пресловутый бар-дискотеку и чувствовала себя ужасно назойливой особой.

Какая глупость — идти туда, где тебе будут не рады, и ты знаешь об этом! Но — увы! Им придется потерпеть мое ужасное общество. Я бы и сама их лет сто не видела с превеликим удовольствием!

Время было еще раннее, и дискотека выполняла пока несложные функции «бистро». Вместо разгульной молодежи сейчас тут паслось несколько дядек в дорогих костюмах и какие-то случайно забредшие девицы студенческого вида.

Мой недруг стоял на месте. Ох, нелегок хлеб бармена, — сочувственно вздохнула я, почти как у меня!

Остановившись напротив него, я просвистела незатейливый мотивчик «Мальбрук в поход собрался». Он оторвался от каких-то сложных арифметических вычислений, которыми занимался в отсутствие другой работы, и вытаращился на меня с гневом и тоской.

— Привет, — улыбнулась я ему. — Это снова я.

— Вижу, — пробурчал он, явно не зная, что же ему сделать — то ли милицию позвать, то ли самому вытащить меня отсюда за шиворот. Напряжение мыслительного процесса было ему явно противопоказано, поскольку он приуныл и выглядел теперь больным и несчастным, как пациент «ракового корпуса».