Одноклассники

Как я признательна ей за поддержку! В жизни каждого человека должен быть кто-то близкий, вселяющий веру и надежду в самых безнадежных жизненных ситуациях. Запиликал телефон. Пришла sms от Гришеньки: «Мамочка, желаем удачи! Любим тебя, скучаем. Папе привет. Целуем. Лиза, Оля, Гриша». Ах, мои родные, как же я вас люблю! На сердце разлилось тепло. Вчера звонила и Элечка и уверенно пообещала мне: «Мамочка, вы помиритесь, я это точно знаю! Прошу, сообщи, пожалуйста, как дела. Буду ждать…» Все мои ребятишки переживали за меня и очень хотели, чтобы папа был рядом. Только ради них стоило помириться с Фимой, наступив на горло собственной гордости. Они, как могли, старались не показывать мне свои детские переживания, чтобы я не расстраивалась, и понимали все сложности наших нынешних отношений.

Долгожданную встречу организовали в офисе Розенфельда. Мы приехали на Розкиной машине на полчаса раньше и, заняв на парковке место, стали следить за обстановкой. Наблюдать было удобно, оставаясь почти незамеченными за тонированными стеклами автомобиля, кроме того, я одела очки с затемненными стеклами. Можно было давно исправить свою близорукость оперативным путем, но я не хотела расставаться с этим чудесным аксессуаром. Их у меня великое множество совершенно разных моделей, на все случаи жизни и под любой наряд. Очки мне очень идут и придают пикантность моему облику. Минут через пятнадцать после нашего прибытия в поле зрения появился новый «Бентли». Розалия резко ткнула меня локтем в бок и тихо прошептала:

– Твой прибыл!

От ее слов сердце тревожно заколотилось. Неужели сейчас увижу его, моего родного, любимого и единственного?! В горле пересохло. Я не помнила, когда в последний раз так волновалась. Фимочка прикупил новый шикарный автомобиль. Я замерла в ожидании, когда откроется дверца и объявится мой «принц на черном «Бентли». Прошла минута, другая, третья, наконец, по истечении пяти минут появился и сам «виновник» сегодняшнего мероприятия. Я посмотрела на него и вновь мгновенно влюбилась, несмотря на неугасающую многие годы безумную любовь к нему, навсегда поселившуюся в моем измученном сердце. Выглядел он очаровательно, хотя и чуточку похудел. Каштановые волосы, почти без седины, крупными волнами опускались на мужественную шею, лицо загорелое, без морщин, сохраняло юношескую свежесть. Элегантный прикид был ему к лицу. Явно итальянский наряд. Мы оба обожали одежду и обувь с лейблом «Made in Italy» и никогда не могли отказаться от таких покупок. На нем прекрасно сидело черное пальто длиной до колена, выгодно подчеркивающее все достоинства его фигуры. Под ним виднелась тонкая водолазка и костюм темного цвета, на ногах красовались шикарные туфли с металлическими фигурными носами. Фима, как и я, любил одеваться красиво и никогда не позволял себе ходить драным гопником, наряжаясь непонятно во что. А уж сегодня и вовсе расстарался, видимо, специально для встречи со мной. Совершенно роскошный мужчина, которому ни в коей мере невозможно было дать его годы!

– Роскошный мужик! – озвучила мои мысли Розалия. – И я бы не прочь с таким замутить, но ведь ему нужна только одна женщина в этом мире, – она сделала паузу и, улыбнувшись, закончила: – ты, Ольга Рафаиловна, и никто другой! Давай, выходим. Пройдем мимо с гордым видом, пусть слюной захлебнется. Ну-ка, посмотри на меня. Всё у тебя в порядке. Господи, – она судорожно перекрестилась, и я мысленно вместе с ней, – помоги нам, пожалуйста, и сделай так, чтобы они наконец помирились!

Обе дверцы нашего авто открылись одновременно, и в полной красе мы предстали на обозрение растерявшегося Ефима. Он впал в ступор, буквально поедая меня глазами. Вместо приветствия я лишь небрежно кивнула ему, а за спиной услышала бодрый Розкин голос:

– Ефим Григорьевич, приветствуем вас стоя! Как поживаете, дорогой?

Я с гордо поднятой головой шествовала впереди, подметая полами роскошной соболиной шубки тротуар перед офисом Леньки Розенфельда, нетерпеливо ожидающего нас. Я не слышала, что ответил Фимка Розалии (или не ответил вообще?), но поняла сразу, что мыслями сейчас он рядом со мной и по-прежнему меня любит. Своим потрясающим прикидом я произвела на него неизгладимое впечатление! «Вот так тебе и надо, а теперь сравни со мной свою «мочалку», и станет обидно до слез от мысли, на кого ты меня променял», – злорадно подумала я. Леонид Андреевич тоже опешил от моего вида, и в нем заговорил герой-любовник:

– Ольга Рафаиловна, вы очаровательны! – с восторгом объявил он, радостно облобызав мою протянутую руку.

Мне не хотелось, чтобы он обслюнявил ее своим толстогубым ртом (толстяки совершенно не в моем вкусе!), поэтому перчатку снимать не стала. Я всегда оцениваю мужчин по принципу, смогу ли я лечь с ним в постель. Если нет, то он для меня перестает существовать, если же да – с ним можно подружиться. Оказывается, многие женщины поступают именно так, как я. Затем Леонид Андреевич кивнул тем, кто шел следом за мной, и громко поприветствовал их:

– Добрый день! Прошу вас, проходите, пожалуйста.