Одноклассники

Я боялась даже представлять, как разрываются сейчас сердца Игоря и Вики, видя, как их ребенок страдает и угасает с каждой минуточкой.

Вадим, похоже думал о том же, потому что долго не спускал Надюшку с рук и прижимал к себе, как совсем маленькую.

Боже! Дай ему сил не мстить мне ребенком, когда уйду! Да не поднимется у него рука, разрывать ее меж нами!

Посидев с дочкой, Вадим сразу уединяется со свекром для разговора и у меня невольно сжимается сердце. Я на сто процентов уверена, что сейчас они поругаются. Владимир Андреевич всегда очень строг к сыну. И за любой, даже не значительный, казалось бы, проступок в делах, спрашивает очень строго. А тут сынок затеял такое дело, ничего, никому не сказав, да еще в кредиты вляпался.

Я отлично понимала, что Вадиму очень хотелось не столько меня поразить, сколько перед строгим отцом самоутвердится. Мол, Видишь, — я и без тебя все могу и справляюсь! А тут такой облом.

Даже жалко его стало.

— Мам! Смотри какие цветочки я нарисовала! И бабочки еще! Красиво?

Малышка подбегает ко мне и тычит в глаза ярким рисунком. Но я его не вижу. Все мое внимание сосредоточено на ее округлом личике.

Боже! Как же она похожа на Игоря! Увидела его возмужавшим и понимаю, что сходство между ними, действительно, более чем очевидно! Те же глубокие карие глаза, носик пуговкой, форма губ и подбородка. Такие же темные, густые волосы.

Все эти годы, я нарочно старалась не думать о их потрясающей схожести, но теперь точно не смогу не думать.

— Очень красивый рисунок, моя хорошая! Иди сюда!

Обняв дочь, насладилась ее искренним теплом.

Боже! Пусть все дети мира будут здоровы и счастливы.

— Я Пирожков с луком и яйцом напекла. Идите, мойте руки и чаю наливай нам, — распорядилась свекровь.

Сделала, что велено и уставилась в телевизор в попытках отвлечься, но не вышло.

— У вас, что-то стряслось? — спросила Ирина Васильевна тихонечко.

— Вадим потом расскажет, а так, все хорошо, все в порядке. Вы как?

Телефон оповестил о пришедшем сообщении, и я поспешила достать его из сумочки. Сердце снова заколотилось как взбесившееся и не зря:

Я не знаю, что там тебе сказала Вика, но мы уже два года как в разводе. Сейчас, я рядом с дочерью, но не с ней. Я, как и ты, думал, что, что-то да получится, но не вышло. Вика достойна лучшего. Любящего ее мужчины. Я не смог. Сердце, так и не освободилось не для кого другого. Давай уже прекратим мучить и себя и наших близких.

Боже! Если сегодня ночью, мое сердце не выдержит, и я отойду в лучший мир, это будет совершенно не удивительно!

Щеки пылают, руки трясутся, а глаза вновь и вновь выхватывали столь желанную столько лет строчку:

Я не смог. Сердце, так и не освободилось не для кого другого.

Сколько ж лет я мечтала об этих словах и о мольбах, о прощение!

Пусть молит! Пусть! Плачет, бьется в истерике! Пусть золотом осыпает. Я не прощу! Не за, что не прощу! Как бы мне того уже сейчас не хотелось. Но, то, что я пережила из-за его неверия, не прощается.

Восемь лет, ада, это не вирусом две недели переболеть. Единственное, что мне реально нужно от Смирнова, это помощь в побеге, не более.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Собравшись с силами, написала:

— А Вадим не мучается! Его все вполне устраивает.

— Главное, чтобы тебя не устраивало, Ариш! Я знаю, чем можно и Вадика, и свекра твоего прижать. Придумай, где нам можно безопасно встретиться и напиши. Буду ждать.

— Чем больше ты будешь давить на Вадима, тем больше он будет, сопротивляться и давить на меня и дочку.

— Не сможет давить. Все будет хорошо, не бойся.

— Ты точно в порядке? Что-то побледнела совсем, — забеспокоилась свекровь.

— Сегодня, что-то с сердцем первый раз плохо было, — ответила, сохраняя номер под Семен Сергеевич Мор. У меня в телефоне много номеров клиентов, муж, даже если и увидит, не чего не заподозрит.

На всякий случай, запоролила телефон отпечатком пальца и убрала обратно в сумку.

— Тебе обязательно нужно сходить к врачу. Вдруг осложнение какое, после вируса.

— Схожу обязательно, на днях. Как у Алены дела?

Свекровь могла часами говорить о недавно родившей дочери и внуке, тем и отвлеклась от меня.

Вадим разговаривал с отцом почти полтора часа и вышел из кабинета сам не свой, белее снега.

Естественно, за столом я не о чем спрашивать не стала, но когда мы уложили дочку и легли сами, не удержалась:

— Ну, что? Поговорил с отцом? Поддержит финансово?

— Денег у него я не просил. И ты не смей о таком и слова ляпнуть, — строго предупредил муж. — Я узнавал о Салынском. Можно ли его чем прижать.

— А жену у него случайно не Елена зовут?

— Жена есть. Как зовут, не знаю. А что?

— Позавчера приходила ко мне Елена Салынская, выясняла свои имущественные перспективы в случае развода. Сказала, что муж у нее очень богат и может не погнушаться любыми методами, чтобы отобрать у нее даже то, что принадлежит ей сейчас по закону. В браке они семнадцать лет. Трое детей. На развод подает она, причина, — постоянные измены мужа, венерические заболевания от него.

— Когда у вас следующая встреча? — оживился муж. — Я тоже должен на ней присутствовать!