Одноклассники smerti

Хорошо хоть, не стал расспрашивать, почему вдруг именно сейчас бывший однополчанин устал настолько, что без всяких предупреждений-телеграмм свалился ему будто снег на голову. И даже не заикнулся: надолго ли дорогой гость почтил его своим присутствием?

«В Москве у таких дурачков, как ты, квартиры отбирают, — с мрачным цинизмом думал Степан. — И, прежде чем на работу взять, справку из психушки просят. Да тебя и тут соседи давно в чудики записали…»

Действительно, разве это нормально? Живет бобылем, ни кур, ни хозяйства, ладно, не работает, но и не пьет! Целыми днями шляется по степям, ищет никому не нужные травки. И нет бы продавал их как целебные, а то ведь просто для коллекции!

И Степа даже с легкой гордостью думал: «А ведь мы начинали одинаково. В шестнадцать лет я таким же дурачком был. Неприспособленным, никчемным, жалким…»

Еще в десятом классе, за полтора года до выпуска, у него в школе постоянная роль была: шут! Потеха для девчонок, мишень — для парней. Ходил хвостом за Коренковой, любовь, понимаешь ли, настигла… Она его посылает, а он, дурак-рыцарь, все равно при ней.

До сих пор, как вспомнишь девчачьи насмешки да пацанские тумаки, сразу кулаки сжимаются. Все, казалось, против него: и невысокий рост, и хилая фигура, и близорукость, и такая же, как у Мишки, склонность к созерцанию и осмыслению мира.

Но ведь придумал, как пробиться! Придумал, как стать человеком!.. Не совсем, как Ван Дамм, себя, конечно, повел, мучительными тренировками в «качалках» организм не истязал. Но кому качаться, а кому — другие пути.

Вот Степин путь и оказался — «выехать» на загривке у Надьки Митрофановой. Та ведь тоже была вроде него — добрая. Пожалела его однажды. Посочувствовала. Шепнула на ушко: чего, мол, ты к Ленке Коренковой прилип? Она тебя совсем не любит, а ты, умный парень, позоришься…

Заговорила Надя об этом очень к месту. К тому времени любовь к прекрасной, но строптивой музыкантше у Степы уже иссякла. Допер наконец: чего чувства тратить, если все равно бесполезно? Богачом на «мерсе» ему не стать, килограммовых мускулов не нарастить, а иным его Ленка не полюбит. Так что ходить за ней хвостом далее смысла не имело. И Надя со своей неожиданной заботой подвернулась ему чрезвычайно кстати. В конце концов, какая разница, кому из девчонок носить портфель?

Тем более что Надюха хотя где-то, как и он, лопухастая, а в классе авторитетом пользовалась. А что — и симпатичная, и отбрить, если надо, могла, и мозги в наличии, да еще и готовила офигительно. Как минимум в «тройку лидеров» входила, пусть и последней. (Первой в их классе, ясное дело, выступала звезда Коренкова. А следом за ней по популярности шла Иришка Ишутина — едкая, цепкая, смелая.)

Вот Степа и рассудил: куда полезней переметнуться к Надежде. По крайней мере, она его шпынять не будет. А там, может, и к Ленке Коренковой по новой удастся подобраться? Они ведь с Надей почти подружки…

Тем более что с девчонками, особенно модными, ему вообще куда интересней, чем с мужиками. Не зря же Иван Адамович, их учитель истории, любил повторять, что «быть пажом при сильной женщине — не позорно». И приводил в пример то фаворитов Екатерины Великой, то верного и тихого мужа Маргарет Тэтчер.

Степан и выполнял роль пажа почти всю свою недолгую жизнь. И все его вполне устраивало. Еще бы только из нынешнего клинча выбраться! Чтоб в Ленкиной смерти его не обвинили!

Впрочем, терпения ему не занимать. Чтобы выжить, он готов сидеть в злосчастных Калинках, подкармливать Мишку и чинить ему покосившийся забор хоть до скончания века.

Дима

Педагога Елены по специальности звали Анастасией Арсеньевной. Было ей, судя по дребезжащему голосу, минимум лет сто. Но говорила дама вполне здраво и с удивительным достоинством.

— Сожалею, господин журналист, но по ряду обстоятельств принять вас в своей квартире я не могу.

— А на работе?

Грустный смешок:

— К счастью, или к сожалению, но я уже давно пенсионерка.

И что с бабкой делать? Не заставишь ведь, чтобы в редакцию подъехала. Да и просить выйти во двор, посидеть вместе на лавочке, тоже как-то неудобно…

И Полуянов, не чинясь, бухнул:

— Может, тогда в ресторан вместе сходим?

Наверняка сейчас зашипит и скажет, что он над ней издевается. Но бабка, на удивление, отреагировала вполне адекватно:

— Если ресторан достойный и находится в центре… Желательно в районе Третьяковки…

Вот это старуха! Но не в дорогущий же «Балчуг» ее вести?!

И Дима осторожно спросил:

— А «Пицца-Хат» вас устроит? Достаточно тихое место, и кормят нормально…

— Да, я по поводу этого заведения в курсе. Вполне подойдет, — не стала ломаться старушка.

Они договорились встретиться через час, и Дима под впечатлением от телефонной беседы даже подумывал для представительности галстук надеть. Но взглянул на термометр — опять плюс тридцать — и решил ограничиться прохладным душем и свежеотутюженной (естественно, Надей) рубашкой.