Одноклеточный

— Из дома, — отрезал он. — Иначе полиция перехватит твой сигнал и сопоставит со смертью дракона. И не труби на весь свет, что это камайну его угробили.

Внезапно смарт Тони пискнул, требуя внимания. Одзи не стал разворачивать экран и тихо спросил в микрофон, опустив его ко рту:

— Ну? Идём уже.

Кажется, это был Пец, и он сообщил что-то не слишком приятное. Наш предводитель резко остановился и с минуту слушал, что ему Пец говорил. Потом молча оборвал связь и уставился на Гриба, словно в раздумье.

— Что там? — встревожился тот.

— Какой-то тип шурует рядом с нашими байками. Пец не решился к нему лезть, с виду отоко опасный и одет прилично. Скорее всего с оружием… Эй, Чипаня, это не твой инспектор?

— Вряд ли… Я со своим давно договорился.

— Так, девчонки, вы с Минору пока оставайтесь на трибуне, а мы займёмся проблемой, — решил Тони и сразу стал похож на сумасшедшего. По-моему, у него даже огонь в зрачках появился. — Гриб, ты заходи слева, Егор справа, а я с Чипаней по центру пойду. Минору, не злись, у тебя оружие всё равно без боеприпаса, — пояснил он.

Минору молча подхватил свой бесполезный гранатомёт и кивнул, и Тони с Чипаней исчезли в сумерках.

— Давай, Егор, — сказал Гриб. — Держи пушку наготове и бей по ногам любому чужаку. Хаяку!

Он махнул пистолетом и пропал слева, а я на мгновение растерялся — что было делать, куда бежать, кого высматривать? А потом сообразил, что меня испытывают на смекалку и храбрость, и к тому же девчонки глядели на меня, вот я и рванул направо. Лишь бы ввязаться в переделку, а дальше соображу!

Я достал из кармана мамашины инфракрасные очки и подсоединил их к аккумулятору смарта, а то совсем темно становилось. Сразу стали видны все колдобины и завалы. Карабкаться на трибуну, чтобы повторить дорогу одзи, я не мог, зато впереди виден был отличный провал — бетон обрушился и смешался там с пластиковыми сиденьями. Ругаясь одними губами, я полез по нему. Особо я следил, чтобы на арматурину не напороться: тогда-то уж точно конец, запросто кровью истечёшь, пока камайну найдут и до клиники подбросят. Да ещё пистолет в руке приходилось держать, и скоро мне уже дико хотелось затолкать его в карман. И куда смотреть, симатта, — вперёд или под ноги?

В общем, минут пять я там ковырялся, пока за пределы стадиона не вылез. А потом вдруг услышал выстрел и бросился на него. Споткнулся и отшиб ногу! До меня долетели короткие выкрики, будто два человека сражались только с помощью рук и ног, без огнестрельного оружия.

Я вылетел из-за угла и оторопел. В подтрибунном холле бились две зелёные фигуры — одна в длиннополом суйкане и без всякого оружия, а вторая с коротким обломком трубы. За ними виднелся еще кто-то, похожий на Чипаню, с вытянутым в руке пистолетом, а справа вроде Гриб. Но они не стреляли, чтобы не зацепить одзи. Кажется, это именно он старался приложить трубой чужака. Лиц в инфракрасном было не распознать…

Но почему они стоят?

Я зачем-то пальнул в потолок, подхватил кусок арматуры с бетонным огрызком на конце, сунул пушку в карман и резво двинулся вперёд. И при этом заревел что-то непонятное самому себе, словно разъярённый Генки. Мой подход сбил чужака с бодрого настроя, и он вынужден был отвлечься от Сэйдзи. Тот, как я заметил, уже пыхтел и не рад был, что ввязался в драку с одной трубой.

Я повернулся на пятках, ведя перед собой стальную палку с бетонным «набалдашником». Но враг и не подумал ждать, когда я снесу его. Он подпрыгнул, и его суйкан широким веером взлетел на метр над полом. Проклятый камень тянул меня вбок, я чуть не выпустил его! Ведь чужак вполне мог развернуться и припечатать мне лоб каблуком. Но он почему-то не сделал этого.

Я увидел, как Тони швырнул в него огрызок трубы, метя в голову. Конечно, не попал. В следующую секунду он вырвал из-за пояса пистолет и направил его в живот врагу! Выстрел резанул мне по ушам, и я на время оглох. Я всё-таки выпустил своё глупое оружие и уставился на незнакомца. Почему он не падает с простреленным брюхом?

А он словно в насмешку вытянул перед собой руку и провёл ею, будто чертил огромный полукруг. Где-то вскрикнули Гриб и Чипаня, а потом и Тони. А я ничего не почувствовал. Не закончив «рисовать карандашом», зажатым в руке, враг одним шагом отпрыгнул вбок и метнулся за колонну. Я даже не успел понять, что случилось. Услышал только, как рявкнул мотор байка, потом его зелёный силуэт вырвался из-за укрытия и пропал между завалами. В бывшем холле стадиона осталось только эхо.

— Что с ними? — крикнул откуда-то Пец.

Я очнулся и увидел, как шевелятся Чипаня с Грибом. Они старались встать на ноги. А Тони не шевелился, он лежал на камнях словно мёртвый и даже не дышал, по-моему. Я наклонился над ним и положил палец на шею. Неужели он умер? Тёплая жилка билась где-то под кожей одзи, а изо рта у него, как я наконец-то заметил, поднимался лёгкий пар.

— Живой! — крикнул я и приподнял туловище камайну. Чипаня с Грибом уже очухались, но их пока шатало, когда они ко мне подошли. И Пец тоже подскочил. — Что это с ним?