Одноклеточный

Взревев, я махнул рукой влево, откуда получил удар по черепу, и кулак воткнулся во что-то мягкое. Напавший первым получил в шею, отлетел к дверце кабинки и с треском снёс её. Одновременно справа надвинулись трое, они размахивали оружием и метили им в меня. Я стряхнул туман с мозгов и присел на полусогнутых ногах, принимая боевую стойку — по голику такую видел.

Мне помогло, что я сразу занял удачную позицию. Слева были кабинки и валялся на полу, корчась, сбитый мной отоко с палицей, а справа — кафельная стена с писсуарами. Навалиться сразу со всех сторон враги не могли.

Так же молча, с неподвижными рожами вся команда злодеев накинулась на меня с поднятыми вверх дубинками и палицей. Я уклонился как сумел и выбросил вперёд оба кулака, потом ногу, метясь в чье-то колено. На плечи мне обрушились скользящие и очень болезненные удары. Одна из дубинок зацепила ухо, и оно буквально взорвалось болью. Уворачиваясь от ударов и выбрасывая вперёд то один байкерс, то другой, я метался в тесном закутке, как раненый медведь.

И вдруг понял, что вокруг меня больше нет противников! Я стёр пот со лба и глаз и прижался спиной к кафелю, чтобы не упасть от изнеможения. На полу едва шевелились четверо парней, размазывая по одежде плевки и окурки. Один корчился рядом с писсуаром, зажимая рассеченную бровь, другой угодил мордой в урну и стирал с себя мерзость, что из неё вывалилась. При этом плевался кровью. Третий лежал на животе рядом с унитазом, прямо в луже мочи. И четвёртый с кровавой маской вместо лица просто привалился к стене, красная струйка сочилась у него сквозь разбитые губы. Ну и рожи у них были.

Внезапно дверь тойрэ распахнулась, и в неё ввалился стаф с алой банданой на лысом черепе. За ним заскочили два приземистых, но крепких китайца из обслуги.

— Всем стоять! — заревели они и уставились на погром. — Что здесь происходит?

Я пожал плечами и выпрямился.

— Вот зашёл сёсуй, а эти отоко на меня набросились. Я девчонку свою искал. Они её сюда потащили. Херми! — крикнул я. Но никто из кабинок не откликнулся. Зато её испуганная рожица медленно заглянула в распахнутую дверь тойрэ. — Херми! Ёкатта! Ты целая?

— Стоять! — приказал стаф и медленно обошёл лежащих. Он поднимал их оружие и передавал подручным для осмотра.

Херми всё-таки протиснулась внутрь и запричитала, ощупывая мне физиономию. На ней нашлась парочка кровоточащих ссадин. Она стащила из кабинки бумагу, намочила её и вытерла меня, даже суйкан и штаны.

— Ладно, вали отсюда, — проворчал стаф. — А с этими я разберусь.

Мы с Херми в обнимку вышли из тойрэ. Тут уже толпился в недоумении народ, жаждущий облегчиться.

— Чего там? — спросили нас. — Ксо из толчков полезло?

Но мы молча пробились к лестнице и поднялись в главный зал с музыкой и танцами. Тут было темно, только яркие пятна света метались по кругу. Дзоку на помосте была уже другая. Я потряс головой, чтобы в ней прояснилось. Кажется, мне порядочно досталось, только я в запале этого не заметил.

— Флора! — дёрнуло меня.

— Не кипятись, вон твоя онна, — показала на столик Херми. — Слушай, ты чего туда ломанулся-то?

— Мне Ковш сказал, что тебя в тойрэ насильники потащили…

— Придумаешь тоже! — рассмеялась она. — Ну, схватили какие-то дзари-бои, заржали и стали туда подталкивать. Разве же это серьёзно? Стафы тут же их обломали, когда я завизжала. Они руки подняли, извинились — и все дела. Кланялись потом минут пять, ухмылялись. Кто же позволит в клубе такое безобразие? Я не испугалась ни на мон, понятно же, что это игра такая… Они меня за отоко приняли, я так подумала. А когда заорала и они сообразили, что с меня им ничего не обломится, то сразу всё в шутку обратили.

— Значит, Ковш погорячился?

— Пожалуй. Похвально, конечно, что он так обо мне тревожится…

Мы бухнулись к нашим на один стул — опять Херми на меня взгромоздилась, симатта. Я думал, что сейчас будет наш рассказ про стычку и охи с ахами, но всё не так оказалось. Не успела Херми рот открыть для разговора, как Тони властно поднял руку. Словно требовал от всех полного молчания. И точно, никто не реготал и не трепался.

Тут почти все были, кроме Чипани с Пецем. Перед одзи на влажном столе лежал ком-блок смарта, а сам он следил за чем-то по развёрнутому на рукаве экранчику. Иногда он что-то отрывисто говорил в микрофон на воротнике.

— Срываемся, камайну. — Он внезапно хлопнул ладонью по столу и сунул коммуникатор в лопатник на поясе. — Все тут? Минору, быстро свяжись с Чипаней и позови их обоих сюда. Срочно!

— Что стряслось, одзи? — спросил Гриб.

— Ифы на моих складах.

Флора взвизгнула и прижала ладошку ко рту. Она уже намного лучше выглядела — наверное, Гриб скормил ей полпачки эбселена. Услышав про исламо-фашистов, Гриб достал из кармана противоядие от дури и обошёл камайну, заглядывая каждому в глаза. Мне перепала двойная доза эбселена и ещё одна таблетка обезболивающего. За ссадины на морде, наверное.

— Может, девчонок в город проводить, а туда налегке выехать? — озабоченно спросил Ковш.

Тони рассеянно глянул на него, подумал и кивнул:

— Давай займись этим.

— Но, одзи! — дёрнулся тот. — Ифы…