Одноклеточный

Тут всё блестело, как надраенный хром, но материалы были какие-то сложные, смешанные. По-моему, из кедра или ещё какого дерева многое было сделано, и ещё из стекла. На ощупь дерево как настоящее, шершавое. А стекло вообще везде вставили, в каждый стул и переборку, и на потолке матовые панели лампы закрывали. На этом уровне, где мы прогулялись, было штук десять кают, и везде попадались плетёные столики и кровати. Стулья с прозрачными сиденьями и стальными ножками, трюмо, декоративные плитки… У меня просто в глазах зарябило от бликов.

— Муранское стекло, — пояснила Херми. — Тут оно везде, только с разным напылением.

И библиотека попалась, я заинтересовался и провёл рукой по корешкам старинных дисков. Мифы и предания «Кодзики», поэтическая антология «Манъёсю»… Но особенно много юридических томиков было, «Шестизаконие» какое-то. Херми сказала, что папаша у Гриба корпоративный адвокат.

Одну каюту превратили в тренажёрный зал, зеркал здесь была туча. Наши отражения смешно забегали по стенам.

— Вот бы где потренироваться! — восхитился я. — Отличный додзё. А то сегодня перед голиком руками махал, скучно.

Херми взяла было штангу за конец, но не сумела приподнять её. Зато у меня это получилось, но я не стал ею размахивать, чтобы случайно что-нибудь не разбить. Прямо музей зеркал какой-то. Хотя скорее всего они были неразбиваемые или даже металлические.

Все двери тут украшали цветные картинки с утками, тиграми и лотосами. Мне впаянные в них листья понравились. А по стенам висели нескромные картинки и пейзажи. Херми сказала, что это старинные копии с картин первых дзэнских художников. По мне, что Минтё, что Као Нинга — одинаковые, как яйца, но она их различала. Ещё она Гёкуэна Бомпо назвала, и я припомнил, что репродукция этого мазилы у нас в доме висела. По-моему, чёрно-белые картинки тут не слишком удачно приткнули. Но я знал, что ничего не понимаю в интерьерах, поэтому не подумал критиковать. Хотя кленовые бонсаи мне понравились, тут их несколько штук было в разных местах.

Одна каюта походила на лужу, в которую падает с утёса вода. Только всё тут было застывшее, а «движение» передавалось светом. У меня чуть голова кругом не пошла, когда я тут очутился! И мебель тут была под стать, такая же волнистая и яркая. А шум падающей воды? В общем, это было круто.

— Это же гостевой уровень яхты, — объяснила девушка. — И здесь надо медитировать.

Она растянулась на низкой кровати в форме павшего листа и сделала вид, что погрузилась в нирвану. Я как заворожённый сел на витое металлическое кресло и будто утонул в нём, совсем его не ощутил. Закрыл глаза и стал слушать шум текущей воды. Он был ненавязчивый, звучал будто в отдалении. Тут Херми уселась на меня, как на стул, и задумчивый настрой с меня слетел. Она раскинула руки и положила голову мне на плечо.

— Так лучше медитировать! — заявила она и что-то включила. Кресло стало затягивать в «водоворот» посреди каюты, но очень медленно. Потемнело, и на фиолетовом потолке стали проскакивать голубые молнии. — Ну как?

— Нормально…

Девушка поёрзала, устраиваясь, и разложила мои ладони по-своему — одну пристроила себе на грудь, а вторую между ног. У неё там на комбинезоне, кажется, магнитная молния была, чтобы в тойрэ удобнее ходить было. Интересная у нас медитация выходила. Данкон подумал, что ему готовится дело, и стал надуваться, хотя я старался ему не позволить. Ничего не помогло. Да и не могло помочь, я же экстази проглотил. Теперь так и будет торчать, если ничего с ним не сделать.

И Херми тоже поняла, что под ней бокки возник, хихикнула и приподняла кэцу, чтобы молнию на комбинезоне расстегнуть. Заодно и меня подготовила.

— Ты станешь первый и последний, — нервно сказала она.

Через пару секунд она вскрикнула, вцепилась мне в руку и поцарапала ногтями. И тут я понял, что она совсем со своей смазкой не возилась, и её странные слова опять прозвучали у меня в ушах. Тёплая капля проникла сквозь волосы на моём бедре. Херми приподнялась и опять опустилась, потом ещё и ещё и каждый раз вскрикивала, будто её кололи чем-то острым.

И мне было тесно в ней, совсем не так, как в первый раз на Полосе. Что же она наделала? Но тут мне стало уже всё равно, я будто стал частью этой небывалой каюты и превратился в водопад. Меня затянуло в стеклянный водоворот, и я глядел сквозь него вверх и ничего не видел. В ушах рокотали струи воды. Чтобы не задохнуться, я оттолкнулся ногами от дна и устремился вверх, к свету. И вдруг почувствовал под собой твёрдую опору — я опять мог дышать и видеть…

— Итай, — проговорила Херми слабо. — Неужели у всех так бывает?

Я погладил её по колкой макушке и заглянул сверху в её лицо с закрытыми глазами. Губы девушки были сжаты, а между бровей легла короткая складка. На лбу блестели крошечные капли пота. Я поднял правую руку к глазам и увидел на пальцах кровь. Её кровь.

— Не знаю. Почему ты пустила меня в варэмэ, Херми?

— Потому что я записалась на операцию. — Её ресницы дрогнули, и на меня глянули из глаз-щелок её зрачки. — Проводишь меня? А то я не хочу байк на больничной стоянке бросать.