Одностороннее движение (СИ)

Я стояла некоторое время молча, всматриваясь в любимые глаза этого мужчины, который, продолжая прижимать к губам сжатый кулак, смотрел на меня. Мое сердце разрывалось на части от противоречивости вспыхнувших желаний: я хотела быть на месте его руки, чтобы также прижиматься к его губам, как будто он ищет силы в этом жесте, как будто это помогает ему дышать; также я хотела сесть в свою машину и уехать отсюда, навсегда вычеркивая из памяти воспоминания об Андрее, которые изо дня в день прожигали расплавленным оловом мое сердце, ставя на нем клеймо принадлежности этому мужчине.

Я обхватила свои плечи холодными руками и отвернулась. Есть ли смысл в этой беседе? Смогу ли я потом нормально и спокойно жить, зная ответы на все свои вопросы? Смогу ли забыть Андрея, после того как мы, обсудив все проблемы, расстанемся навсегда? Не знаю! Но, по крайней мере, я буду знать, что творится в душе у Андрея, и что я значу для него!

Я снова повернулась к Свиридову, который, по-моему, даже не дышал, ожидая моего ответа, и шепотом произнесла:

- Давай, поговорим! Но если хоть один мой вопрос… – я ткнула указательным пальцем в его грудь, – …останется без ответа, клянусь, я уйду!

- Хорошо! – он тяжело вздохнул и поднял голову к небу, одной рукой расстегивая верхние пуговицы на рубашке. Я прошла мимо него и, открыв свою машину, вытащила ключи, затем заблокировала двери и оставила свою малышку скучать на обочине. Не говоря ни слова, я подошла к машине Андрея и села на пассажирское сиденье, он же прошел к водительской двери и, заняв свое место, завел машину.

Пока мы ехали, я снова и снова пыталась запретить себе думать о том, что произошло в этой машине прошлой ночью, но ясная картина постоянно представала перед моим взором, ухудшая мое и так шаткое положение, мне казалось, я сейчас задохнусь. Я притронулась ладонью ко лбу и почувствовала, что он не просто горит, а полыхает, я тяжело втянула в себя воздух, которого катастрофически не хватало, и покачала головой. Андрей, заметив мое состояние, рукой дотянулся до панели и включил кондиционер на два деления выше. Приятная прохлада начала нежно окутывать мое тело и сознание, мои мысли стали более ясными, и я поблагодарила за это Бога.

Мне казалось, что мы целую вечность проезжаем громоздкие здания, и лишь когда дорога повела нас к выезду из города, я нервно вцепилась в ручку двери.

- Не надо! Андрей! Останови здесь! – я отлично понимала, что он сейчас направился в ту же сторону, где мы с ним «разговаривали» в прошлый раз. К счастью, Андрей прислушался к моим словам и вывернул на обочину, заглушил двигатель и положил руки на руль, всматриваясь в свои ладони. Пытаясь унять бешено бьющееся сердце и дрожь в голосе, я пару раз втянула в себя воздух, после чего повернулась к Андрею, чтобы задать свой первый вопрос. Но он меня опередил.

- Ты вернешься к Стасу?

- Какая разница? – я не хотела сейчас говорить на эту тему, и, если честно, я не знала ответа на его вопрос. Поэтому я решила узнать все то, что меня все эти годы мучило. – Почему ты не взял меня с собой во Владивосток?

Он некоторое время просто молчал, смотря куда-то вдаль через лобовое стекло, затем опустил голову и тяжело вздохнул, после чего желваки на его скулах заиграли.