Одолень-трава, отведи беду

Гусь снизился и на бреющем пошёл в лобовую атаку. Князь метнул нож и тут же вновь выхватил меч, готовый продолжать схватку. Нож летел точно в голову птицы, но в последний миг гусь попытался её опустить и нож, срезав несколько перьев, звонко ударил рукоятью по лбу гуся. Птица слегка просела в воздухе, обиженно крякнула и свечой взмыла вверх.

– Бежим в круг!

Новый рывок и у самых камней их вновь накрывает тень от широких крыльев. Но гусь с шипеньем и жутким клёкотом облетел их и, не вступая в схватку, вновь стал набирать высоту. Там, в высокой сини, гусь завис прямо над ними и Лана увидела, как от массивной туши отделяется что-то и летит вниз.

– Бомба! – ахнула Лана и рухнула в сухую траву, прикрывая руками голову.

Сверху на неё упал Гордей, прикрывая от неведомой опасности собственным телом.

Шмяк! Несколько влажных капель пробились сквозь защиту князя на волосы Ланы. Крики гуся-лебедя резкие и противные удалялись и скоро затихли вдали. Сейчас, когда страх ушёл, Лана остро ощутила горячее тело князя, вдавившее её в землю. Так что даже и вставать не хотелось.

– С тобой всё в порядке? Не раздавил тебя? – спросил поднявшийся на ноги Гордей и подал Лане руку.

– Нет, – тоненьким от переживаний голосом спросила Лана. – А что это было?

С удивлением Лана увидела, как князь покраснел. И глядя на слизь, покрывавшую волосы и плечи Гордея, догадалась:

– Это что – помёт?

Ничего не отвечая, Гордей решительно зашагал к каменному кругу. Лана заспешила вслед. У кольца из валунов он остановился, чтобы её дождаться. Взял за руку, пояснив:

– Чтобы не потерять друг друга, когда круг сработает.

На Лану он не смотрел. Вместе они шагнули в круг. Потом князь опустил голову и криво усмехнулся.

– Знаешь, Ланушка, я так хотел перед тобой героем предстать, да что-то с геройством не задалось. То в честном поединке подставился, то сейчас не от страшного Змея защищал, а всего лишь от глупой птицы.

– Не такой уж глупой, мне показалось. А уж здоровой и страшной – это точно.

– И ту победить не сумел. Конец боя и вовсе, – Гордей махнул рукой, – курам на смех.

– Всё равно, ты – мой герой, – сказала Лана, засияв глазами. – Мечом помахать много желающих найдётся, а вот от говна прикрыть, – на это мало кто способен.

Она привстала на цыпочки, потянувшись к губам князя. Вокруг них запел, загудел ветер, окружило дрожащим маревом, а когда всё рассеялось, перед глазами встречающих предстала слившаяся в поцелуе пара.

– Получилось!

– Теперь честным пирком, да за свадебку, – потёр руки воевода.

****

– Вот за что я ценю нашего князя, так это за решительность, – одобрительно говорил боярин Корней воеводе Изяславу. – В тот же вечер сватов заслал, и со свадьбой тянуть не стал.

– Да что там говорить – орёл! Истинный орёл! Свадьба хоть и скорая была, но весёлая.

– Да уж, весёлая. Поломали восемь гуслей, твои отроки с петровыми учениками передрались, чуть горницу не разнесли.

– Какая же свадьба без хорошей драки? Я аж сам пожалел, что уже не по чину мне на кулачках махаться. Уж больно задорно молодёжь билась. Хороша свадьба вышла.

И я там был, мёд-пиво пил. По усам текло, а в рот не попало.