Одуванчик

С другими бы, с пришлыми... А уж с христианами...! Даже и на берег бы не пустили! Так бы и покрасили полосу прибоя вражьей кровушкой.

Но соплеменников резать...

"Мы с тобой одной крови. Ты и я".

Лихость Кестута, проявленная им в стычках на косе, плотики с гирляндами отрезанных ушей, плывущие по заливу, дополненные богатыми, главное - невиданными здесь, подарками, привели к взаимному уважению.

Нет, нет! Не к приязни, дружбе, союзу. Только к готовности выслушать.

Остальное, как и положено у настоящих мужчин в эту эпоху, было основано на пролитой крови и совместном успешном грабеже.

Чисто обычный, рутинный, для здешних мест, эпизод. Чуть в новой аранжировке.

В Кауп пришёл обратный, из Тувангсте, новгородский караван. Десять ушкуев, набитых местными товарами. Купцы услышали об обновке - о новом князе в Каупе, места им знакомые - пришли глянуть.

-- А, Литва Московская! Эт которых суздальские вышибли? Которых рязанские за покражу куриц пороли? Думаешь, на чужой стороне - хлеб слаще? Дурковат ты, князёк. Камбила своего не упустит. Чуть подымешься - выкрутит досуха. Ну, лады, покажь - что за барахло на продажу задумал.

Новгородцы вели себя хамски. А чего ж нет? - Товар они взяли в Тувангсте, тут - только чуть дополнить, если по дешёвке. С князем сембов Камбилой - отношения дружеские, своя сила немалая, местный князёк против не поскачет. Да он и вообще - слаб на голову: мыто не берёт!

Места тут кое-кому знакомые. А то и родственники есть:

-- Батяня мой тут зимовал не единожды, трёх ублюдков понаделал. Ты, слышь, князёк, возьми-ка их себе в ближники. Два сапога - пара. Га-га-га...

Кастусь краснел и бледнел. Хватался за меч, но вечером Елица устроила "мозговой штурм". С утра к новогородцам пошёл разговаривать Беня. Он-то хоть и отвечает вежливо, но устойчивое ощущение - "сам дурак" - у собеседника не проходит. А в драку... только начни.

Морской ушкуй несколько больше речного. А вот команда у него меньше. Речникам приходиться иметь две смены гребцов. Иначе выгрести против течения... можно. Но очень долго. Моряки больше идут под парусом. Гребля - в штиль или при манёвре. На десятке ушкуев нет и двух сотен человек. Обычно - и этого много.

Разнести-разграбить? - Да запросто! Только свистни. Но... вот было бы нормальное селище, а то...

Новгородцев в крепость не пускают. Пруссы против ушкуйников - не вояки, но уж больно их много. Караванщики с тысячными толпами на берегу не воюют - не викинги в набеге. Не Курт Великий, не Хакон Синезубыч.

Ещё - вадавасы. Которых меньше, чем новгородцев, победить они не смогут, но положить половину своих... А с кем ты к дальше к Новгороду пойдёшь?

Беня к этому времени уже осознал мою классификацию товаров - у новгородцев ничего необходимого не было. Постояв три дня, по-хамив, по-буянив, вновь ощутив себя хозяевами мира и окрестностей, господами среди тупых и нищих дикарей, новгородцы двинулись дальше, к Святой Софии, на северо-восток.

По заливу, а не морем.

У туземцев, знаете ли, очередная глупость случилась: "акульи зубы" всплыли, а лебёдка, чтобы их назад, на дно утянуть - сломалась. Ну, тупые! Литвины, блин! Деревенщина-посельщина! Руки из задницы растут, а туда же!

Через этот... пролив Brokist - не пройти? - Ну и плевать!

Не увидели они и лодочку, которая на всех парусах побежала к северу с другой, морской стороны косы.

Ушкуи не дошли пару десятков вёрст до северного окончания косы, когда с берега вдруг понеслись наперерез каравану лодки.

Курши!

Да откуда их столько?!

***

Численность здешних племён колеблется от 10 до 40 тысяч человек. Курши могут выставить 4-5 тысяч бойцов. В условиях нашествия на свои земли, при тотальной мобилизации. Или сотни 4-5 - в набег. Собрать, а главное - держать в одном месте долгое время столько людей - тяжело. Нечем кормить, передерутся. Поэтому пиратские отряды много меньше, раз в десять-двадцать.

Таким отрядом можно наскочить на соседских рыбаков. Но ведь следом ответка прилетит! Опять же - Криве-Кривайто пришлёт свою Кривулю. И будут зачинщики петь: "Утренняя звезда, утренняя звезда, освети мою раннюю смерть".

Не привлекает.

Можно напасть на одинокое торговое судно - кнорр, шнеку или ушкуй.

Торгаши умные - по одному редко ходят.

Вот и приходится "любителям морской охоты" долго-долго портить себе глаза, выглядывая, сквозь дымку над морем и солнечный блеск, добычу по размеру.

По размеру своего "горла" - чтобы не подавиться.

После пролитой на косе крови, курши были настроены к Кастусю враждебно. И он откупился дорогим подарком: сдал им хамов-новгородцев.

Кестут выпустил караван из города, но не из залива. Ушкуи вынуждены были идти вдоль косы к северному проливу. А предупрежденные курши - уже ждали. В полном личном составе всех племенных любителей чужого майна.

Брать новгородцев на абордаж... даже при трёхкратном численном превосходстве... отвратительное занятие.

Сначала - гонка. Теряющие ход в предзакатном штиле, гружёные по борта ушкуи проигрывали в гребной регате лёгким лодкам пиратов. Разделяться караванщики не стали - взаимовыручка.

"Один за всех и все за одного".