Офелия и янтарные хроники

Глаза Пана были очень близко к моим, его дыхание опаляло моё лицо.

– Ты, – повторил он, теперь уже более спокойно, – убила её. – Он прижал меня к земле, держа кинжал у моего горла. – Убийца.

Я хотела что-то сказать в ответ, дать отпор. Но не решалась заговорить. Лезвие было острым, а пистолет на поясе – далеко.

– Именно этим ножом я давным-давно зарезал свою сестру, первую Повелительницу времени. Старинные легенды не во всём врут, – прошептал Пан.

В его взгляде промелькнули безумие, печаль, гнев. Чудовище, выпущенное на свободу, было готово разорвать меня голыми руками. Но нож облегчил бы задачу – раз-два, и готово. Президент, очевидно, убил Январскую, так почему бы не повторить это со мной?

Я дышала как можно реже, не мешая ему говорить:

– Когда я узнал, как тяжело больна моя Елена, я убил Повелительницу времени и забрал у неё Часы смерти, чтобы возвести для Елены убежище. Я построил для своей возлюбленной этот чудесный дворец и дал ей всё, что она могла пожелать: красивую одежду, драгоценные украшения, изысканную еду. На протяжении веков я создал четыре Янтарные линии и отобрал самых талантливых, знаменитых, неподвластных времени, чтобы составить компанию моей голубке. Но всё напрасно. Да. Сегодня я поверил, что у меня наконец получилось. Но бедняжка запуталась, поверив, что поступит правильно, поддержав ваш дьявольский план. – Он сглотнул. – Нет, я всё равно найду то, что сделает её счастливой. Я… искал, – поправил он себя.

«Свобода», – подумала я. Свободы Пан никогда не мог дать Прекрасной Елене. И отнял свободу у многих других.

– Я знаю, что жертвы, которых всё это требовало, были велики. В конце концов, после смерти Январской нам пришлось снова и снова искать для неё преемника. Простые смертные не могут вечно занимать пост Повелителя времени. – Его слёзы упали на песок рядом с моим виском. – И всё же оно того стоило. Однажды мне удалось бы сделать её счастливой. Когда-нибудь. – Пан взвыл. – Но ты отняла у меня этот шанс, Офелия Пендулетт. И за это…

Нож проткнул кожу на моей шее. Я закрыла глаза и вздохнула. Вот он, конец моей жизни, который предвидел Леандр. Я подумала о свете, который излучали души. Он дарил тепло и ласку. Не так уж плохо войти в это тёплое облако света, разве нет? И всё же меня охватил ужас. Конечно, я бы предпочла остаться на этой стороне, среди живых. Здесь, в мире, где ещё многое предстоит испытать. Где у меня была семья: мама и Марк, Грета и Ларс и… Леандр.

По моей шее скатилась тёплая капля. Кровь впиталась в пыль рядом со мной.

Боли я не чувствовала. Может быть, мне повезёт и всё случится быстро. Я попыталась представить себе лицо Леандра во всех подробностях, каким увидела его в последний раз. Точёные черты, серые глаза, изгиб верхней губы, особенная улыбка. Умирать не хотелось. Но воспоминание о Леандре было, по крайней мере, приятной последней мыслью…

Вдруг лезвие пропало.

И Пан больше не прижимал меня к земле.

Я открыла глаза.

Леандр. Это был Леандр, и я смотрела на его настоящее лицо, точно такое же, как в мечтах.

Однако этот Леандр не улыбался, наоборот. Его футболка висела клочьями, на груди алела свежая царапина. Она была глубже, чем остальные порезы, и кровоточила. В волосах Леандра и на его правой щеке мерцала пыль. Он скрипнул зубами. Схватив президента, Леандр стащил его с меня и отбросил в сторону вместе с ножом.

Потом помог мне подняться.

– Офелия, – сказал он. Дышал Леандр прерывисто, как будто долго бежал. – Ты не ранена?

Я ошеломлённо помотала головой, а Пан что-то крикнул, и слова были искажены до неузнаваемости чудовищем, которое им завладело. Уголком глаза я увидела, как блеснуло лезвие.

Секунда – и оно окрасилось кровью. Так, как мне показали души. По изукрашенной рукоятке бежали красные ручейки.

Но в том видении, в Конце времён, я, должно быть, не заметила рану, которую нанёс этот кинжал.

Рану в груди президента Пана.

Кровь быстро заливала всегда безупречный мундир. Президент шагнул к трибуне, приложил палец к своим губам, потом к губам Прекрасной Елены, без которой он, вероятно, потерял смысл жизни. Его рука дрогнула, колени подкосились. Он рухнул на землю. С последним вздохом в его груди что-то булькнуло.

Голова Пана опустилась на колени Елены, как будто найдя последнее пристанище. Его глаза потускнели, кровь превратила синий шёлк в почти чёрный. Всё произошло очень быстро. Как же так бывает, что минуту назад кто-то дышал, а сейчас…

Я вдруг будто вернулась на много лет назад, в машину под дождём.

Прикрыв рот рукой, я отшатнулась.

Леандр обхватил меня за талию и оттащил от двух неподвижных фигур.

– Всё в порядке, – негромко сказал он. – Теперь всё кончено. Ты всё сделала правильно. Все Вневременны́е свободны.

– Да, – так же тихо ответила я и добавила: – У тебя кровь.

Леандр посмотрел на свою грудь.

– А, это. – Он передёрнул плечами. – Дарий до меня добрался. Пытался убить, чтобы в последний момент самому стать Повелителем времени. Наверное, подумал, что в таком хаосе будет проще очистить себе дорогу. Даже мантию заранее надел.