Оффлайн

Она чувствует, как в ней что-то происходит. Словно некий переключатель изменяет положение без ее участия. Катрин отталкивается от дверного косяка, делает несколько быстрых шагов к комоду, трясущейся рукой хватает кабель, по которому Элла подключена к сети, и рывком выдергивает штекер из розетки. Затем поднимает колонку и что есть сил бросает об пол, так что устройство разлетается на части, словно начиненное взрывчаткой.

Она стоит и смотрит на разбитую колонку, торчащие из нее детали, повисшие на проводах. «Как внутренности из распоротого живота», — приходит ей в голову.

— Элла?

Она ждет, пять секунд… десять. Ничего.

Не спуская глаз с разбитого устройства, внезапно обретшего враждебную ауру, Катрин делает шаг назад, затем еще один, и еще. Наконец разворачивается и на подгибающихся ногах бежит в спальню, где оставила смартфон.

Необходимо вызвать полицию.

Телефон лежит возле лампы на тумбочке. Вид глянцево-черного дисплея успокаивает. Ее спасительный круг в этом кошмаре. Едва она протягивает к нему дрожащую руку, экран вдруг вспыхивает, и из крошечного динамика в нижней части шепчет мужской голос:

— Это не поможет. Ты умрешь. Я приду за тобой. Скоро.

1

— Ты только глянь. — Томас движением головы указал на молодого человека, уверенно идущего к ним через пустую площадку перед пристанью. — Ну прямо манекен. Спорим, его-то мы все и ждем? Мне обычно везет на таких.

Томас Штрассер сурово судил каждого, кто придавал хоть какое-то значение своей внешности и был хорошо одет. В особенности если речь шла о людях одного с ним пола.

Вероятно, причина была в том, что он сам представлял собой типичного компьютерного гика: растрепанная борода, круглые очки, мешковатая одежда. И в довершение расхожего образа — внушительные телеса.

Но в данном случае Йеннифер могла понять своего сотрудника, поскольку человек, который к ним приближался, идеально подходил под противоположный шаблон.

На вид лет тридцати — то есть примерно одного возраста с Йеннифер. Но на этом явные сходства заканчивались. На нем были лыжные брюки пепельно-серого цвета и вызывающе красная куртка с белыми диагональными полосами и надписью «Богнер»[1] таким же броским шрифтом. Волосы тщательно зачесаны назад, так что напоминали темно-каштановый шлем. Лицо загорело на солнце или в солярии.

Он вытянул перед собой смартфон и с лучезарной улыбкой сделал селфи. Наверное, зафиксировал свое прибытие — для кого бы то ни было. Хотя погода стояла пасмурная, на нем были солнечные очки, своей выгнутой формой и зеркальными стеклами напоминающие скорее горнолыжную маску, привычную для яппи[2]. Именно это определение пришло в голову Йеннифер, когда он остановился перед ними и продемонстрировал идеально белые зубы, растянув губы так, что само лицо при этом осталось совершенно неподвижным. Он опустил смартфон.

— Привет, я Давид. — Он оглядел всю группу. — А это, как я понимаю, детокс-группа?

— Да, — ответил Йоханнес Петерманн, руководитель группы, который стоял рядом с Йеннифер и Томасом. Ему было около пятидесяти, и его седые волосы на старомодный лад наполовину скрывали уши. — Все верно. А вы, должно быть, Давид Вайс, которого мы дожидаемся уже двадцать минут.

— Мне жаль, — сказал Давид, хотя всем своим видом говорил: нисколько не жаль. — Не потому, что я Давид Вайс, — тут мне, конечно, не о чем жалеть. Жаль, что вам пришлось меня ждать. Больше не повторится.

Он снова обнажил зубы.

— Что ж, ладно.

Петерманн вышел вперед на несколько шагов и повернулся к группе, которая теперь была в полном составе и, включая куратора, насчитывала одиннадцать человек. Хотя температура колебалась у отметки в минус пять градусов, Петерманн был без перчаток. Он потер озябшие руки и достал из сумки листок бумаги.