Офицер

– Да постарался тут один. – Готовцев хотел сплюнуть, но удержался. – Мразь. Хотел прогнуться перед руководством и освободить квартиры.

– И? – Глаза Новикова полыхнули такой ледяной синевой, что даже прекрасно знавший его адъютант поежился.

– Наверное, уже получает обмундирование в штрафбате вместе с несколькими такими же инициативными товарищами. Поставили на это место одного из наших инвалидов, майора Никитченко. У него не забалуешь.

– Хорошо. – Кирилл помедлил. – И нужно будет еще назначить кого-то из ветеранов куратором всех семей, оставшихся без отцов или матерей. Чтобы внимательно смотрел, как там в семьях и что. Пробей под это дело должность в штатах и фонды. Пусть все будет официально.

– Сделаем. – Начштаба кивнул.

На май месяц в трех огромных «котлах», Ровненском, Каунасском и Кишиневском, было окружено более двух миллионов солдат Еврорейха, и любые попытки их деблокирования жестко пресекались. Герингу не удалось наладить воздушный мост, и в окруженных группировках начался голод. Последней каплей, сломившей сопротивление войск, была бомбардировка штабов, уничтожившая руководителей, в числе которых оказались генералы Гот и Леклерк.

После этого сдача в плен приняла лавинообразный характер, и эшелоны с будущими строителями Байкало-Амурской магистрали надолго заняли свободный подвижной состав НКПС[472].

Руководство Еврорейха уже не надеялось на победу, а лишь выгадывало наилучший момент для почетной сдачи, и в начале июня в Москве приземлился «Виккерс Виндзор»[473] с немецко-французско-английской делегацией, прибывшей на переговоры.

Но разговор состоялся очень короткий.

Сталин сначала положил на стол толстую пачку фотографий, где были запечатлены результаты зверств «просвещенных» европейцев на оккупированных территориях. Повешенные, сожженные, разорванные и просто закопанные живьем советские люди, вся вина которых заключалась в том, что они в силу разных причин не смогли покинуть будущую полосу боевых действий и попались на пути евробандитам. Главное требование советской стороны – привлечь к уголовной ответственности руководителей трех стран – делегацией было отвергнуто, и в тот же день самолет отбыл обратно.

Полная стенограмма была опубликована в газете «Правда» и, с подачи русской резидентуры в США, опубликована рядом американских газет, что в целом привело к любопытному эффекту. Огромное количество простых американцев, тяжело переживавших поражение страны в войне и заключение мирного договора (и это после бурных победных реляций), нашли наконец виновного в своих бедах, и уровень ненависти к Европе подскочил до немыслимых высот. Им даже припомнили Войну за независимость и неожиданно – помощь России в том конфликте, когда к американским берегам была послана русская военная флотилия.

И естественно, на волне этих выступлений правительство США во главе с Рузвельтом предложило Сталину направить для военных действий в Европе американские войска.

И это при том, что во Франции, словно лавина, нарастали протестные настроения и партизанские отряды множились десятками. Гестапо не успевало отлавливать бойцов Сопротивления, и даже показательные расстрелы ничуть не убавляли накал борьбы. Примерно такая же ситуация сложилась и в других странах Еврорейха, а в горах Швейцарии кипели настоящие бои между партизанами и отрядами егерей. Впрочем, настоящих профессионалов выбили еще на Кавказе, а выживших похоронили югославы в своих горах. Рейх трещал по всем швам, и никто не хотел умирать в идиотской войне, которую затеяли англосаксы.

А Красная армия продолжала наступление и уже приблизилась к Германии настолько, что до границ долетали средние бомбардировщики, что, естественно, добавило веселья жителям восточных областей.

Горячие приветы советских летчиков каждую ночь сыпались с неба, и никакая зенитная артиллерия не могла ничего сделать. Приборы ночного видения, разработанные немецкими инженерами перед самой войной, позволяли видеть лишь то, что освещено мощным инфракрасным прожектором, и легко выходили из строя при мощной засветке, чем пользовались бомбардировщики, периодически сбрасывая фотоосветительные авиабомбы, ослеплявшие наблюдателей и расчеты средств ПВО.

Советские войска готовились к долгой и кровопролитной битве за достигнутые рубежи, но произошло то, чего никто не ожидал. Войска маршала Конева в ходе тактической операции провели очередную массированную артподготовку, засеяв передний край противника минами и снарядами, и уже выдвинулся мощный бронетанковый кулак для расчистки обработанной территории, когда похожую операцию провели войска Южного и Северо-Западного фронтов.

Офицеры и солдаты, собранные по мобилизации, уже совсем не были теми войсками, которые начинали войну. Профессионалы – тем, кому повезло, поднимали народное хозяйство СССР, а остальные получили постоянную прописку, получив два квадратных метра земли.