Офицер особого назначения

— Водой не разольешь. Обрезки веревок взяли — это хорошо, способ совершения побега станет надолго головной болью Егора. А как он узнал, что побег совершился? — спросил Ланцов.

— Не знаю. Было какое-то время после того, как я ушел из дома Екатерины и когда там вновь появилась Мария. Кто-то им воспользовался. Этот «кто-то» знал о похищении и забил тревогу, когда увидел, что в доме никого нет.

Повидался Сергей и с Галей. Они с матерью были на рынке. Прошло два дня, а девушка все еще не могла успокоиться. Прижалась лицом к плечу Сергея, расплакалась. На мокром месте оказались и глаза матери.

— Это моя мама, — представила Галя стоявшую рядом женщину, — Нина Дмитриевна. А это — Сережа, мой знакомый. Я тебе говорила о нем, — потупилась девушка.

Невысокая, довольно стройная, Нина Дмитриевна, с зачесанными назад темными без седины волосами, открывающими высокий лоб, без улыбки подала руку Сергею, внимательно посмотрела ему в глаза.

«О таких говорят, — подумалось парню, — в сорок пять — баба ягодка опять».

Неловко помолчали.

— Как ты оказалась в том доме? — спросил Сергей, поглаживая Галю по спине, не зная, как вести себя в присутствии матери.

— Скоро станет сухо, а мне нечего обуть. Хотелось найти недорогие туфли. Долго ходила по рынку, но ничего подходящего не попадалось. Ко мне подошла женщина, сказала, будто дома у нее есть то, что мне надо. Пришли. Приготовилась примерить, а она охватила меня веревкой сзади и прикрутила к спинке стула, прежде чем я успела что-то предпринять. Я просила освободить меня, но баба л ишь усмехнулась в ответ и быстро ушла.

— Кто тебя освободил?

— Не припомню, чтобы эту женщину я когда-нибудь видела. Она велела говорить, будто я сама себя освободила. Назвала меня дурой, если не понимаю того, что случилось.

— Так и я назвала Галину, — поддержала разговор мать.

— Кто бы тебя ни спросил о случившемся, отвечай одно и то же: освободилась сама. Веревки оказались затянутыми слабо. А лучше вообще не вспоминай и не говори об этом впредь никому.

— Почему, Сережа?

— Так надо. Стоит где-то сказать, что произошло с тобою, слух сразу распространится в округе. А похитители живы и здоровы, и что у них на уме — неизвестно.

— Прислушайся, что тебе говорят, — согласилась мать.

— Нина Дмитриевна! — обратился Сергей к женщине, — будет лучше, если я смогу пожить у вас какое-то время. Вам с Галей безопаснее и мне так нужно. Я вас не стесню, заплачу столько, сколько запросите, торговаться не стану. Работа у меня с раннего утра до позднего вечера. Если случится мне уехать на несколько дней, вас станут охранять. Так будет, пока обстановка разрядится вокруг Галины.

— Не пойму до сих пор, кому могла прийти мысль похитить дочку и зачем?

— Сейчас, Нина Дмитриевна, важно избавиться от грозящей дочери опасности, а позже все прояснится.

— Мама, соглашайся, — зарделась девушка. — Нам веселее, да и Сереже легче переждать время, пока освободятся от немцев его родные места.

— Хорошо. Поживите, коли дочка за вас ходатайствует, — улыбнулась Нина Дмитриевна. — Оно и впрямь втроем поспокойнее будет. Мы с Галей разместимся в первой комнате, вам отведем вторую.

Так неожиданно разрешился квартирный вопрос, к которому Сергей не знал, как подступиться.

Важная информация появилась у Романа. При очередном покуривании и лузгании семечек на стульчике у Тимофея тот рассказал, что все посты с женщинами-попрошайками, которые выставлялись до того, как вместе с торговцами они оказались задержанными военными патрулями, теперь вновь функционируют вокруг рынка. Торгуют другие люди, но теми же ворованными армейскими сапогами, обмундированием. Разница в том, что покупателю показывается лишь один экземпляр из-под полы, остальные вещи припрятаны невдалеке.

— Гидра какая-то, — сказал инвалид. — Пока до головы не доберетесь, она, скотина, так и будет возрождаться.

— Голов-то у гидры, как известно, много и все недобрые.

— Это верно, но должна существовать и главная. Ее надо найти в первую очередь и оторвать, иначе гад будет жить вечно.

— Вы-то главную случаем не обнаружили? — поинтересовался Роман.

— Голова думающая. Чтобы ее обнаружить, надо хорошенько понаблюдать. Свирепым того человека зовут.

— Интересно было бы на эту «думающую» посмотреть, какая она?

— Дело уже стоящее, если сначала можно увидеть лишь хвост нечистой, — отшутился Тимофей.

— Каким образом? — не удержался от вопроса Роман.

— Помоги ушлым ребятам поторговать, проворным бабенкам понаблюдать, смотришь, и повезет. С мужскими кадрами у них туговато, больше женщины в их команде орудуют. А как говорит наш вождь товарищ Сталин, кадры решают всё.

— Каким образом можно вклиниться в их стройные ряды? У вас есть рецепт на этот счет?

— Если начнешь ломиться в открытую дверь, могут понять неверно, послать куда подальше. Надо подобрать слова, чтобы сами пригласили да еще сказали: «Проходи, пожалуйста».

— Зря ты затеял разговор, ни к чему мне всё это, — с досадой отмахнулся Роман.