Читаем Огюст Бланки полностью

5 января состоялись похороны Бланки. Они были скромными: гроб вез катафалк пятого разряда. Но они были грандиозными, ибо в них участвовало двести тысяч человек. Массы, которые не шли за живым, пришли к мертвому. Не хватало только, как сказала у гроба Луиза Мишель, тридцати тысяч расстрелянных коммунаров. Полицию лихорадило. Бланки оставался опасным и после смерти: потребовали убрать красное полотнище, которым сначала покрыли гроб. Все равно похороны оказались огромной революционной демонстрацией. Революционные события целого века невольно всплывали в памяти у каждого. Бланки похоронили в центре кладбища Пер-Лашез. Много прекрасных, волнующих речей, много цветов, венков, знамен. В этот день стало особенно ясно, какое важное место занимал Бланки в жизни Франции. И не только Франции. Русский революционер Петр Ткачев сказал у открытой могилы Бланки, что это был «наш вдохновитель и учитель… признанный вождь, который передал нам вместе с революционной верой и упорством в борьбе презрение к страданиям».

* * *

В 1885 году на могиле Бланки установили памятник. На его постаменте надпись: «Воздвигнут на средства, собранные по народной подписке». Бывший коммунар, скульптор Жюль Далу создал бронзовую фигуру лежащего, вернее, поверженного мертвого Бланки, напоминающего павшего на баррикаде бойца. Необыкновенную трагическую выразительность придает памятнику его скромность. «Побежденный победитель» — таков замысел этого печального монумента. Его противоречивость — отражение самой судьбы Огюста Бланки.

Он непохож на образцовых исторических героев, которые никогда не ошибаются. У них не бывает ни сомнений, ни колебаний; они не испытывают страха, разочарования, тоски уныния и тем более отчаяния. Правда, так они выглядят только в книгах…

Изобразить Бланки подобным человеком при всем желании невозможно. Автор и не хотел этого делать, а стремился просто показать Бланки таким, каким он был. Подлинные факты его жизни раскрывают картину жестокую, мрачную. Потребовались суровые, темные краски. Розовые и голубые цвета в духе импрессионистов мелькнули лишь при описании короткой пасторали сельской жизни Огюста и Амелии в 1837–1839 годах, когда на долю Бланки выпало немного обыкновенного человеческого счастья. Остальная его жизнь чаще всего проходит на фоне решеток и старых тюремных камней, озаренных однажды багровым заревом сражающейся Коммуны.

Бланки видел две наполеоновские империи, два королевства, две республики, четыре революции. Сколько правительств вели против него беспощадную войну! Он пережил их всех и сошел в могилу, увенчанный славой. Жуткий ад в изображении наиболее талантливых писателей и поэтов, включая самого Данте, не мог бы причинить столько мучений, сколько выпало на его долю в трех десятках тюрем. Не раз его приговаривали к смертной казни, к пожизненному заключению, его гноили в сырых подземельях. Не однажды враги радовались, видя его умирающим. Вопреки всему Бланки жил и боролся!

Гранитная твердость характера, непоколебимая вера в себя, в свои идеалы помогли ему выдержать и устоять в невероятных испытаниях. Особенно тяжко было переносить клевету и оскорбления, которым подвергался человек с очень чувствительной душой. Бланки — пламенный патриот, он страстно любит свою родину, а его объявляют агентом Бисмарка! Он ненавидит священной ненавистью все тиранические режимы, против которых он беззаветно боролся, а его называют полицейским шпионом и предателем! Из любви к человечеству Бланки искупает его страдания своими муками, а его изображают кровожадным всеразрушающим демоном мятежа, исчадием ненависти и злобы к людям!

Бланки окружали злейшие враги, у него было много политических противников даже среди революционеров. Кто только не осуждал и не проклинал его! Разумеется, ничего общего с этим не имеют и не могут иметь критические суждения о Бланки в данной книге. Никогда, ни в каком случае, ни при каких обстоятельствах немыслимо согласие с недругами мученика революционного коммунизма. При всех своих ошибках он навсегда останется достойным восхищения подлинным героем всемирного освободительного движения. Его поразительная стойкость, способность не впадать в отчаяние в безнадежных ситуациях, его безграничная смелость заслуживают благоговейного уважения.

Тяжкие неудачи преследовали знаменитого заговорщика, легендарного создателя тайных революционных обществ. Жизнь Бланки поражает отсутствием прямых, непосредственных успехов. Бессмертная Парижская коммуна в немалой степени оказалась плодом его усилий. Среди ее вождей — участники и последователи Бланки. Но изощренная ненависть Тьера, упрятавшего его в каменный мешок, лишила Бланки, возможно, единственного шанса в жизни почувствовать вкус победы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное