Оглашенные

Вовремя сообразив, что залез в чрезмерные словесные дебри, Михаил оборвал сам себя, бодро окончив на ожидаемом выводе – опасное дело психосеансы, потому мы и тут.

Все интервью заняло минут шесть-семь. Журналистка поблагодарила Михаила за «интересную позицию».

Минут через пять начался колдовской сеанс и площадка перед театром опустела. А еще минут через десять поднялся резкий, пыльный ветер и непроницаемо-черная туча зависла над нами. Теперь не только пред театром, но и на прилегающей улице не осталось ни одного человека кроме нас. Мы продолжали упорно творить молитвенное правило.

Упадок

В девять тридцать с трудом оторвал свое тело от постели.

Неужели меня так расстроило вчерашнее порезанное интервью с Михаилом?! Как они там все изуродовали! Нас вообще не показали?! Уроды либеральные!

С полчаса тупо просидел на кровати.

 Но не могу встать, и все! На молебен к отцу Леониду опоздал – стыдно.

Надо бы хотя бы утреннее правило прочитать, но… так все изуродовать, так все наше стояние к клоунаде свести!

Все думаю о порезанном интервью.

Но какое мне дело до этого интервью?! Что оно, со мной, что ли. И вообще, из наших почти никто в кадр не попал. Попала только София, она у нас самая активная, и Людмила, она всюду с Софией вместе, хотя и спорят постоянно.

София критикует епархиальные власти за бездеятельность, Людмила считает, что у епархиальных властей своих забот хватает, поэтому самим верующим надо больше активность проявлять, организовывать общины, братства. Церковные правила подобное не запрещают.

София маленькая, подвижная, черноволосая, с острым южным лицом и большим носом. Камера выхватила момент когда София, отчаянно жестикулируя руками, что-то втолковывала Людмиле. Людмила – полная противоположность Софии: полноватая, с большой русой косой, мягким округлым лицом и добрыми карими глазами. Людмила неторопливая, спокойная, но поспорить тоже любит.

Впрочем, камера страсть Людмилы спорить запечатлеть не успела. Напротив, на экране Людмила выглядела слишком сонно: София буквально увивается вокруг нее, а Людмила чему-то там улыбается и еле-еле кивает головой.