Огненная буря

Женщина, сказавшая это, не была независимой, сильной Эми Абрамс. Это была уязвимая маленькая девочка, которой слишком много раз пренебрегали и бросали.

Лицо Йена посуровело.

— Все из-за того байкера.

Я покачала головой.

— Это из-за того, что ты разбил мне сердце, а теперь ведешь себя так, будто я должна вернуться к тебе. Я так не могу. — Я вырвалась из его объятий.

— Эми, — позвал он.

— Мне нужно подумать. Мне нужно время, — заявила я.

Его лицо смягчилось.

— У тебя столько времени, сколько нужно. Я буду ждать тебя. Вечность, если потребуется, — добавил он с суровой решимостью. — И я буду бороться за тебя. Я не собираюсь поступать вежливо и отступать. Я буду драться зубами и гребаными ногтями, чтобы ты стала моей. Навсегда.

Глава 7

Мне действительно требовалось время. И пространство. Нужно было побыть подальше от удушающих эмоций, которые возникали из-за того, что я находилась в одном доме с Йеном... и в одном городе с Броком. Я ощущала жар его ярости.

Так что я поехала кататься. Отправилась вдоль побережья, пытаясь прочистить голову. Это не сработало. Мысли метались по салону автомобиля.

То, что я испытывала с Йеном, когда мы встречались, было легко, правильно. Когда он меня бросил, пришли совершенно другие чувства. Мучительная боль разбитого сердца. Изматывающее жало его отказа. А потом случился Брок. Он был огнем, а Йен — льдом. Хладнокровный, спокойный Йен никогда не выходил из себя. А дикий и горячий Брок выплескивал свои эмоции наружу.

Вернувшись домой несколько часов спустя, я все еще не знала, что чувствовать, но точно знала, что не собираюсь снова бросаться в объятия Йена. Слишком многое произошло. Когда я зашла в дом Йен пил пиво на кухне, он стоял, не сводя с меня глаз.

— Ты вернулась.

— Какой ты проницательный. Держу пари, тебя именно поэтому взяли в армию, да, солдатик? — сухо заметила я.

Он ухмыльнулся. Это была его дерзкая кривая ухмылка, заставившая рухнуть суровый армейский фасад и напомнить мне о скрывающимся за ней игривом парне. Он постучал пальцем по голове:

— Здесь еще много чего есть. — После выжидающего взгляда он спросил: — Итак, ты подумала?

Во мне вспыхнуло раздражение.

— Серьезно? Полагаешь, после прогулки я все обдумала и готова дать тебе то, что ты хочешь, как только ты решишь, что же это будет? — огрызнулась я.

Йен нахмурил брови.

— Я знаю, что ты тоже этого хочешь. Детка, то, как ты целовала меня утром, — ты все еще хочешь меня. А я чертовски уверен, что хочу тебя. — Его глаза потемнели, но я проигнорировала трепет между ног.

— Ты горячий парень. Конечно, я хочу тебя. Это не значит, что я тебя прощу и решу терпеливо дожидаться в сторонке, пока ты наиграешься в войнушку.

— Я не играю в войнушку, Эми. Это моя работа, мой долг! Это было моей жизнью в течение десяти лет — от такого просто не уйти, — заявил он твердо. Он шагнул вперед, и его взгляд стал безумным. — Все дело в подонке байкере. Он пробрался тебе в голову, — прорычал он.

— Не говори о нем так! Ты не имеешь права на ревность. Ты лишился этого права, когда бросил меня, — прошипела я сквозь боль.

Йен выглядел расстроенным.

— Я же сказал, я думал, что поступаю правильно, что для тебя так будет лучше.

— О, да, продолжай убеждать себя в этом, — пробормотала я.

Рев «Харлея» прервал разговор, и я поняла, что приближается Гвен с вопросами. А, может быть, и с пистолетом.

— Гвен, — только и сказала я.

— С сестрой я разберусь, — заявил он.

— Тебе больше повезет в любой войне, в которой ты сражаешься, чем в этом, — парировала я. — Она либо чертовски разозлиться, либо начнет планировать нашу свадьбу. Я, правда, не знаю, как объяснить ей, что этому не бывать.

На лице Йена появилось странное выражение.

— Сядь. Я же сказал, что разберусь с ней.

Я нахмурилась, услышав его приказ, но сделала, как он сказал. Мы сидели в неловком молчании, ожидая, когда войдет Гвен.

Йен оказался прав, он действительно справился. Отвлек сестру новостью о том, что увольняется из армии. После его объявления Гвен взвизгнула и засмеялась.

Я испытывала немного более противоречивые чувства. Я все равно любила Йена. Любила Гвен. Конечно, я обрадовалась, что он уходит с работы, которая каждый день подвергала опасности его жизнь, но еще я разозлилась. Скорее даже пришла в ярость. Значит, теперь он решил, что уйдет из армии? Не тогда, когда я этого хотела, не тогда, когда умоляла об этом. Не тогда, когда его сестра оправлялась после трагедии. А сейчас.

Сейчас, когда я начала двигаться дальше. Начала оправляться от ран, нанесенных им же. Сейчас, когда у меня был Брок. Или, может, Брока у меня уже не было. Черт, я даже не знала, нужна ли я Броку. Но я точно знала, что ситуация достаточно сложная и без того, чтобы добавлять в нее Йена. Я хотела, чтобы он вернулся целым и невредимым. И в то же время не желала его возвращения. Я нуждалась в расстоянии, которое некогда сама проклинала. Я была ужасным человеком. И почувствовала себя еще более ужасно, когда Йен посмотрел на меня через стол с душераздирающе нежным выражением на грубом лице.

— Эймс? — тихо позвал он.