Огненная вьюга

— Вас, господин генерал! Аэродром просит вас.

— Что им еще не ясно? — не скрывая вновь нахлынувшего раздражения, спросил генерал.

— Не могу знать! — щелкнул каблуками радист.

Генерал слушал голос дежурного офицера стоя. С ближнего аэродрома, расположенного где-то в пятидесяти километрах от переднего края, майор, фамилию которого Мюллер не разобрал, докладывал, что взлетно-посадочная полоса занесена снегом и весь обслуживающий состав усердно занимается его расчисткой. К сожалению, на это потребуется немало времени. К тому же двигатели подводят, не заводятся на таком морозе.

— Много спите, майор! — бешено закричал генерал. — Герои фюрера под Москвой день и ночь, обливаясь кровью, добывают великой Германии победу. А вы чем были заняты в теплых землянках? Пили шнапс? Играли в карты? Ловили вшей? Немедля расчистить аэродром! А самолеты разогревайте хоть своим дыханием, дьявол бы вас побрал!!

Зло распирало Мюллера. Шагая по узкой тропе вдоль длинного ряда занесенных сугробами штабных машин, он яростно проклинал и снег, и мороз, и не подготовившихся к полетам аэродромных крыс, и фанатичное упорство русских, а под конец пути к своему автобусу разрядил раздражение бранью на погибшего генерала:

«Старый осел. Голова, набитая дерьмом. Какой дьявол понес тебя в эту заваруху перед лесным завалом? Куда торопился? Зачем?.. Неужели ты не знал, сколько погибло в подобных ситуациях солдат, офицеров? Может, уверовал в генеральскую неуязвимость? В надежность охраны?.. Поделом тебе! Ах, генерал! Как ты подвел всех нас! С кого спросят за твою идиотскую смерть? Конечно же с абвера. А если прикажут ему, Мюллеру, сопровождать твой гроб до Берлина, где совсем рядом цепкие руки Гиммлера? «А ну-ка, извольте держать ответ, как случилось, что под носом абвера орудуют разведчики русских?»

Но вот из-за гряды запушенного снегом леса выскочил, словно принюхиваясь к земле мутным диском пропеллера, темный с желтым брюхом «мессершмитт». Генерал остановился, с надеждой глядя в небо.

— О, мой бог! Помоги этому бездельнику обнаружить убийц генерала, а там… Но что там? Как прорваться к их стоянкам по таким сугробам? Да и времени нет, чтобы гоняться за ними. Тяжелые дни настали для солдат фюрера.

Над шефом абвера угрожающе навис козырек огромного, по самую крышу дома, свежего сугроба. По его острому хребту со свистом мела поземка, хвост ее вдруг закрутился и едва не свалил генерала с ног.

30. В НОВОМ РАЙОНЕ

Ранним утром, еще затемно отряд на лыжах двинулся во вновь назначенный район и к исходу дня сосредоточился в восьми километрах севернее шоссейной дороги Москва — Волоколамск. Стояла ясная морозная погода. С востока доносились раскаты артиллерийской канонады. Усердно выбивали наши батарейцы оккупантов из их опорных пунктов. Начавшееся декабрьское наступление войск Калининского и Западного фронтов успешно развивалось. Рушилась надежда солдат и офицеров вермахта отогреться в Москве, отоспаться в тепле, раздобыть теплую одежду, отмыться от грязи, избавиться от вшей. Их ожидала тяжкая дорога отступления, снежные сугробы, промороженные блиндажи, пепелища и руины, оставленные самими же «завоевателями».

Сознание того, что войска рейха потерпели крах под Москвой, вызвало падение дисциплины, подорвало стойкость солдат, породило у них глубокое разочарование и уныние.

14 декабря в журнале боевых действий третьей танковой группы появилась запись:

«Вокруг то и дело можно видеть поодиночке двигающихся солдат, кто пешком, кто на санях, кто с коровой на веревке… Вид у людей безразличный, безучастный… Трудно сказать, когда снова восстановится линия фронта. Если даже такие отличные соединения, как 1-я и 7-я танковые дивизии, находятся теперь под угрозой полного уничтожения, то это является достаточным мерилом того, насколько высоко перенапряжение сил наших войск».