Огненные фарватеры

Еще по приготовлении корабля к бою и походу сетевая партия начала окончательно готовить сети. Выставили по левому борту якоря. Рядом — кошки, становые шары. Тут же уложены в бухты полотнища сетей и отдельно от всего оборудования — подрывные патроны. В расчетное время «Вятка» пришла в точку, откуда начинался отсчет тысячам метров заграждения. Спущена на воду и привязана за кормой шлюпка с минерами, которыми командует старшина 2-й статьи Николай Николайчук. В шлюпке гребцы. В ней же лежат подрывные патроны и молотки: сеть надо притопить. Ее верхняя шкаторина должна находиться ниже поверхности воды. И по только для того, чтобы сеть не смог заметить враг со своих надводных кораблей или самолетов, но еще для того, чтобы наши корабли могли свободно над ней ходить, не задевая. В руках у Николайчука молоток, им он станет разбивать стеклянные шары, — какие и сколько, на каком по счету полотнище сети, ему скажут.

Комдив Безукладников и командир Чернышев — на мостике, старший лейтенант Щеголев и капитан Галкин — на юте.

— Начать постановку! — приказ с главного командного пункта.

— Есть! — дрогнувший голос выдает волнение Щеголева. — Пошел первый якорь!

Главный старшина Иван Марков спешит по юту к срезу кормы, где Федор Суслов и три его Ивана — Зуев, Тюрин и Стронский — отдают крепления якорей. Медленно сползает по скату полотно сети.

— Кошка подвязана! — докладывает Суслов.

Наступил самый ответственный момент — со шлюпки крепят подрывной патрон. Казалось бы, чего проще: щелкнул разрезной скобой и готово! Но сколько за этим труда: «Вятка» идет со скоростью в один узел, сеть ползет потихонечку. А в патроне два пуда, и в нем взрывчатка. Наконец — вздох облегчения.

— Патрон закреплен, пошла сеть!

Капитан Галкин стоит у ската. Молча наблюдает, то и дело поднимает поближе к глазам секундомер: света майских сумерек явно мало, чтобы разглядеть стрелку. Он еще раз смотрит на минеров, которые трудятся в шлюпке, и думает о том, что уже сейчас они черны, как негры, от торпедной смазки. Григорьич подходит к Щеголеву:

— Долго так-то, Иван Сергеевич. Не управимся ко времени.

— А что делать?

— Крепить подрывные патроны на палубе. Опасно? — И сам же отвечает: — Да. Но подрывные патроны нас держат, из-за них мы теряем время. И чем дальше, тем больше будем его терять.

— Спрошу у командира.

— Лучше прямо у комдива. Видишь, он сам на ют прибежал?

Капитан 3-го ранга Безукладников выслушал обоих.

— Попробуем. Как ты говоришь, Щеголев? Постановка сетей по методу Галкина? Давай по Галкину. Только не забудь доложить Чернышеву: он командир корабля, ему за все отвечать. Так что доложи, сразу же. И прикажи прошвабрить ют — роса.

Сетевая противолодочная завеса на подходах к острову Лавенсари была поставлена точно к намеченному сроку. Она выполнила свое назначение…

А. МУШНИКОВ,

старший лейтенант, дивштурман 3-го ДСК МО

И швец, и жнец…

— Тральщики КМ идут встречным курсом, — доложил сигнальщик. — Передают: «Идем с тралами, уходите с фарватера».

— Отстучать прожектором: «Идем с тралами, ведем две подводные лодки. Освободить фарватер», — приказал командир нашего 3-го ДСК МО старший лейтенант Иван Кочанов.

Сигнальщик застучал клавишей.

— Тральцы не ворочают! — крикнул, не отрываясь от стереотрубы, командир звена старший лейтенант Александр Патокин.

Мы стояли на мостике МО-304 — комдив Бочанов, командир звена Патокин, дивсвязист Кузьменко, я — считай, «полштаба» нашего дивизиона. Здесь же, на своих штатных местах, сигнальщики, рулевой и огненно-рыжий командир катера старший лейтенант Александр Аникин. Что и говорить, на мостике сразу стало тревожно — за нами шли две лодки-«малютки». Всякие отклонения от курса были нежелательны вообще. А здесь, на узком фарватере, зажатом Деманстейнскими банками, что к норду от Шепелевского маяка, и минными полями, — тем более.

— Сигнальщик, еще раз прожектором: «Немедленно отвернуть с фарватера вправо». Они там что, поослепли все? — Эмоциональный Бочанов выругался, но затем просто сказал Аникину: — Возьми вправо, командир, и передай на наши катера об отвороте. Это идет Мудрак, человек, у которого лишняя… — Он не уточнил, что лишнего у Федота Борисовича. — Мудрак упрямый мужик, дороги ни за что не уступит.

Мы отвернули и, как ни странно, Мудрак отвернул. Расходились впритирку. Повезло: и у нас, и у «каэмок» тралы шли справа и не запутались. Но как только наш МО-304 поравнялся с головной «каэмкой», Бочанов высказал в мегафон свое мнение о командире 7-го ДКТЩ. Само собой, Мудрак в долгу не остался.