Огненный котёл

— Но он уже находится с кораблями флота в Скапа-Флоу, — парировал Тови. — Позволю напомнить, что «Принц Уэльский» находился в том же состоянии, когда вышел против «Бисмарка».

— Да, и мы все помним, что из этого вышло, — предупреждающе сказал Паунд, бросив взгляд на Уэйк-Уолкера.

— Нет, так не пойдет. Если этот корабль действительно «Джеронимо», мне понадобится вся огневая мощь, которую мы сможем собрать. Поскольку в настоящий момент не планируется отправки конвоев в Советский Союз, мы могли бы забрать и «Герцога Йорка» из Хвальфьорда. Мы отправим туда танкер, чтобы заправить его. Не думаю, что немцы смогут побеспокоить нас «Тирпицем» на данный момент.

— Это оставит нас с пустыми руками, если они все же это сделают, — напомнил Паунд.

— У нас останется «Ринаун». Его брони недостаточно для подобного боя. Гибель «Рипалса» в прошлый раз сделала это очевидным[39].

- Верно, его брони будет совершенно недостаточно, чтобы выйти против «Тирпица».

— «Тирпиц» на данный момент не представляет для нас угрозы. Он стоит с сухом доке в Тронхейме на ремонте. Я не думаю, что джерри смогут задействовать его еще несколько недель — возможно месяцев. «Ринауна» будет достаточно, чтобы справиться со всем, что они посмеют вывести в море. Итак, я могу отправиться на самолете в Холихеад на западном побережье, где меня подберет крейсер, который доставит меня к кораблям флота.

— Хороший план, — сказал Уэйк-Уолкер. — Нам повезло убедить премьер-министра не отправлять «Принца Уэльского» на Дальний Восток в августе прошлого года. Ему также досталось от «Джеронимо», и он не был в надлежащей форме для такого долгого похода. Теперь его залатали, и он сыграет свою роль. Флот Метрополии сильнее, чем когда-либо, и если к Гибралтару отправятся еще и «Нельсон» и «Родни», то я уже могу сказать, кто кого.

— Вот-вот, — сказал Тови, хлопнув по столу открытой ладонью.

Первый Лорд Адмиралтейства вздохнул, вопросительно посмотрел на Тьюринга, а затем снова повернулся к Тови и Уэйк-Уолкеру.

— Что же, похоже, что вы не утратили своего боевого задора, адмирал. — Он улыбнулся Уэйк-Уолкеру. — Вы уверены, что мы сможем отправить все тяжелые корабли Флота Метрополии на юг? Вы понимаете, что это означает отмену операции «Юбилей»? — Операция «Юбилей», предполагавшая высадку десанта в Дьеппе, была намечена на 19 августа, всего через несколько дней.

— В глубине души да, — ответил Тови. — Что же, делать, так делать. У нас недостаточно кораблей, чтобы прикрыть налет на Дьепп и одновременно бежать к Гибралтару. Я не думаю, что следует выводить целую дивизию в море, пока вопрос с «Джеронимо» не будет закрыт.

— А если это все же французский корабль? Будет довольно неудобно, когда премьер-министр вернется домой и узнает, что мы вывели в море весь Флот Метрополии и отменили крупные операции из-за недовольного французского капитана.

— Корабль с передовым ракетным вооружением, способным отбиться от двух итальянских линкоров? Если эта война чему-то меня и научила, адмирал, так этот тому, что следует предполагать худшее.

— Вероятно, вы правы, — сказал Паунд, подводя итог. — Значит, вы говорите, что немцы не смогут задействовать «Тирпиц», но это может быть самой меньшей из наших забот. Если это действительно «Джеронимо», давайте не будем забывать, что случилось с американцами…

Ему не нужно было продолжать.

* * *

Встреча была окончена, и Лорды Адмиралтейства вернулись к своими срочным делам. Уходя, Тови потянул руку к Тьюрингу.

— На два слова, профессор.

Он остались в коридоре одни.

— Послушайте, — начал Тови. — Эти ваши слова о капитане Немо заставили меня задуматься. Я читал эту историю в детстве, и она запала мне в душу. Интересно, о чем думает адмирал Паунд? Суть в том, что мы ищем подходы к Режиму Виши в преддверии операции «Факел». Дарлан пытался склонить французский флот в Тулоне к смене стороны. Возможно, этот корабль — французский линкор, решивший пробиваться на нашу сторону или, возможно, попытаться добраться до контролируемых вишистами портов в африканских колониях?

— С одной стороны смысл в этом есть, сэр. Если это французский линейный крейсер из Тулона, это могло бы объяснить его столкновения с итальянцами. Но ракеты, сэр. Как вы сами заметили, это главная странность.

— Я бы не хотел развивать эту тему, в особенности в присутствии адмирала Паунда, — кивнул Тови. — Но у меня есть чувство, что вы не все сказали, профессор. Что вы еще держите в себе?

Тьюринг посмотрел на него, оценив откровенность адмирала, и радуясь, что кто-то отнесся к нему с пониманием. Он понимал, что то, что он собирался сказать, мало поможет преодолеть его репутацию чудака и немного сумасшедшего, одержимого дикими теориями и совершенно недисциплинированного. Он не хотел развивать эту линию, опасаясь, что кто-то может заинтересоваться им слишком сильно, однако лицо Тови было серьезным, восприимчивым и искренним. Это был шанс высказаться.