Огненный поток

Но в те времена Захарий был на коне: только что получил должность второго помощника на «Ибисе» и владел целым сундуком нарядных одежд. С тех пор он утратил свое положение в свете, и о перемене его жизненных обстоятельств ему ясно дали понять, едва он возник в воротах имения. В дом его провели черным ходом и передали под опеку двух укрытых накидками служанок, которые узкими коридорами и лестницами препроводили его к комнате для рукоделия — небольшой светелке, где на столиках высились шкатулки с шитьем, а на стенах висели вышивки.

За одним столиком сидела миссис Бернэм в строгом платье из белого ситца и кружевном чепце. Она склонилась над пяльцами и не подняла головы, когда ей доложили о Захарии.

— Ах, этот молотчик? Пусть войдет.

Миссис Бернэм, рослая статная дама с темно-каштановой шевелюрой, излучала благодушную холодность. В прошлые встречи они с Захарием не обменялись и словом, что, наверное, было к лучшему, ибо он, напуганный ее отстраненным вальяжным видом, вряд ли нашелся бы с ответом.

Вот и сейчас мадам, не шелохнувшись и не отрывая глаз от вышиванья, произнесла:

— Здравствуйте, мистер… э-э…

— Рейд, мэм. Доброго утра.

Изготовившись к рукопожатию, Захарий сделал шаг вперед, но тотчас поспешно отступил, ибо миссис Бернэм не прервала своего занятия. Теперь он понял, почему его принимают не в одной из множества гостиных, но в комнате для рукоделия: хозяйка хотела подчеркнуть, что нынче он на положении не гостя, а слуги и должен вести себя соответственно.

— Я надеюсь, вы опытный молотчик, мистер Рейд?

— Да, мэм. Я плотничал на балтиморской верфи Гарднера.

Миссис Бернэм по-прежнему смотрела в пяльцы.

— Мистер Дафти, конечно, разъяснил, что от вас требуется. Полагаете, вы сумеете привести баджру[10] в божеский вид?

— Да, мэм. Приложу все старания.

Миссис Бернэм наконец подняла голову и нахмурилась.

— Для опытного молотчика вы слишком молоды, мистер Рейд. Однако мистер Дафти о вас отзывается очень высоко, а я склонна ему доверять. Он также поведал о ваших финансовых затруднениях, уверив, что вы достойны нашего милосердия.

— Он очень добр, мэм.

Миссис Бернэм продолжила, как будто ее не перебили:

— Мы с мужем всегда сочувствовали несчастным белым, оказавшимся в Индии. Печально, но их здесь избыток — они приезжают с Запада, надеясь сколотить состояние, однако все заканчивается крахом. Мистер Бернэм считает нашим долгом делать все возможное, дабы эти несчастные создания не запятнали престиж правящей нации. Мы стараемся всегда быть великодушными к нуждающимся, вот почему я намерена предложить вам работу.

— Спасибо, мэм. Вы не пожалеете.

Миссис Бернэм еще больше нахмурилась, словно говоря о том, что благодарность преждевременна.

— Позвольте узнать, мистер Рейд, где вы намерены квартировать, получив рабочее место?

Захарий, не ожидавший подобного вопроса, замешкался:

— Ну как, мэм… я снимаю комнату в Киддерпоре…

— Извините, так не пойдет, — оборвала его миссис Бернэм. — Ночлежки эти — известные рассадники болезней, преступности и порока. Такого я не допущу ни в коем случае. Кроме того, ночью баджру придется охранять, а у меня нет лишнего сторожа.

И тут до Захария дошло: ему намекают, что он должен жить на судне. Вот уж невероятная удача! Он и не надеялся, что получит возможность распрощаться с блохастой ночлежкой!

— Я готов поселиться на судне, мэм, — сказал Захарий, сдерживая радость. — Если вы, конечно, не против.

Теперь миссис Бернэм отложила вышиванье и окинула Захария пристальным взглядом, от которого он покрылся испариной.

— Усвойте, мистер Рейд, — жестко сказала мадам, — у нас приличный дом, где существуют определенные правила. Во все время вашего пребывания здесь вам надлежит вести себя безоговорочно достойно. Никакие посетители, мужского или женского пола, не допускаются. Вам это ясно?

— Да, мэм. Вполне.

Морщина на лбу хозяйки стала глубже.

— Вскоре я ненадолго отъеду, нужно отвезти дочь в поместье моих родителей в Хазарибагхе. Надеюсь, в мое отсутствие не будет никакой расхлябанности?

— Никакой, мэм.

— Если что, я обо всем узнаю, не сомневайтесь. Мне известно, что вы моряк, и, признаюсь, это вызывает мое особое беспокойство. Вы, конечно, наслышаны о скверной репутации, какой мореходы пользуются у почтенных людей?

— Так точно, мэм.

— Имейте в виду, мистер Рейд, вы будете под неусыпным наблюдением. Хоть баджра пришвартована вдали от дома, не воображайте, что расстояние позволит вам скрыть какую-либо непристойность.

— Так точно, мэм.

Миссис Бернэм смолкла, пронзив собеседника взглядом, острым, как игла в ее руке. Казалось, она видит его насквозь. Захарий поежился.

— Что ж, хорошо, — сказала мадам. — Приступайте к делу как можно скорее.

Предсказание аскета о вестях из дома так воодушевило Кесри, что в лагерь он помчался галопом.

На подъезде к биваку хавильдар увидел своего денщика Дхиру, который бежал ему навстречу.

— Субедар Нирбхай Сингх ждет вас в своей палатке! — крикнул Дхиру. — Прямо сейчас!

Кесри осадил коня.

— Не знаешь, что ему нужно? — спросил он.