Огненный путь

– Правда. С условием, что вы пока сохраните отношения в тайне. Хотя бы пару-тройку месяцев.

– Вася, Васенька! – забормотала я, вскочила, обняла ее со спины, поцеловала в щеку. – Спасибо! Сестричка моя любимая, дорогая, добрая!!!

Она гладила меня по рукам и вздыхала. Повернула голову, и я с удивлением увидела, что она краснеет.

– Мариш, – волнуясь, проговорила моя лучшая в мире сестра, – в связи с этим я хотела обсудить с тобой очень серьезный вопрос. Мир аристократии не очень добр к тем, кто имеет детей вне брака, а вы оба довольно безрассудны. Ваша связь – это твой выбор, но, если ты забеременеешь, мне не останется ничего, кроме как срочно выдать тебя за Дармоншира замуж. И срочность эта обязательно породит сплетни, и ваш ребенок всегда будет слышать пересуды о том, что он зачат вне брака.

Я захихикала ей в макушку – так деликатно и витиевато она вещала и убеждала меня.

– Не смейся, – строго сказала она, и я сделала серьезное лицо, – это очень важно. Я позволила себе запросить у Зигфрида противозачаточный амулет. Серьгу. И никуда тебя не отпущу, пока ты не наденешь ее.

– Вась, – проникновенно протянула я и еще крепче обняла ее. – Я уже неделю думаю, как этот амулет раздобыть, Васенька. В магазин-то мне не выехать. Уже решила идти шантажировать Тандаджи или отвлекать Кляйншвитцера и устраивать кражу. Не могла же я просить Марию! И к тебе не могла обратиться. Так что давай серьгу, мамочка.

Она с облегчением протянула мне простой гвоздик – самый обычный, неприметный, – и я быстро вставила его в дырку в верхней части уха.

– Я предупредила Зигфрида, что тебе открыт телепорт, Марина.

Я улыбалась, с любовью глядя на нее. На самом деле я собиралась озадачить этим Люка: вшитая капсула – это хорошо, но рекомендовалось предохраняться обоим партнерам, чтобы избежать сбоев. Хотя и при таких предосторожностях случалось, что появлялись дети, но это бывало крайне редко и считалось волей богов.

– Васюш, – надеюсь, мой тон был достаточно жалобным. – Если уж у тебя день прощения твоей бестолковой сестры, может, ты и с Катей мне разрешишь видеться? Ну пожалуйста… Она сейчас в монастыре с детьми, темные на святой земле даже при всем желании неопасны. А она меня и так бы не тронула. Ты просто не представляешь, какая у нее жизнь была! Как я нужна ей!

Василина хмурилась, но я уже знала, чувствовала, что она согласится, и мурчала ей в ухо, какая она сегодня хорошая и отзывчивая, пока она не рассмеялась.

– Ну? – нетерпеливо потрясла я ее за плечи. – Да? Ну скажи да, ведь да?

Она, к моему удивлению, не сразу растаяла: постаралась собраться, задумалась, сурово глянула на меня снизу вверх, и я мгновенно затихла.

– Только в сопровождении охраны, Марина. И прошу, будь осторожна. Мы все еще в опасности, поэтому ни в коем случае не снимай переноску и при любой угрожающей ситуации используй ее.

– Клянусь, – сказала я убежденно, сама в это веря. – Я не подведу тебя больше, Вась. Клянусь.

Сейчас я была готова поклясться в чем угодно. Вася ласково поцеловала мою ладонь, скептически покачала головой и поднялась.

– Скоро ужин, я пойду к детям. Пойдешь со мной? Или будешь готовиться к свиданию?

– К двум, – фыркнула я. – Сначала у меня романтическая встреча с Тандаджи. – Я подняла со своего кресла куртку Байдека. – Передай Мариану, Вась. Встретимся за ужином. А я побегу в Зеленое крыло. Не хочу давать нашему суровому тидуссу шанса избежать счастья в моем лице.

Начальник разведуправления был на месте. Зал Управления уже почти опустел, но в кабинете Тандаджи все еще горел свет.

– Ваше высочество, – крокодил встал, поклонился. В голосе ни капли удивления, и лицо без единой эмоции.

– Полковник, – в тон ему ответила я. – Садитесь. Я ненадолго.

Он опустился на место, и я подошла, протянула ему коробку.

– Это вам.

Тидусс открыл упаковку и достал подарок – большую чайную кружку с тонкой надписью «Спокойствие побеждает все». Поднял на меня глаза – лицо его было каменным.

– Я хотела подарить вам набор из шести кружек с нашими портретами, – поделилась я таинственным голосом. Села в кресло. – Но подумала, что это будет жестоко.

Он не улыбнулся.

– Ваше выс…

– На самом деле я пришла принести свои извинения, – торопливо перебила его я. – Я повела себя непростительно и грубо, полковник. Мне очень жаль. Вы ведь простите меня? Только не говорите что-то типа «вам нет нужды извиняться» или «я и не обиделся». Скажите, что не держите на меня зла.

– Так точно, ваше высочество, – ответил Тандаджи, чуть сощурившись. – Я не держу на вас зла.

Я вздохнула.

– Какой вы сложный человек, полковник. Может, вас растрогает, если я начну плакать?

Он еще больше сузил глаза.

– Безнадежно, да? – улыбнулась я как можно очаровательнее.

– Я служу вам вне зависимости от того, гневаетесь вы на меня или нет, моя госпожа, – проговорил тидусс ровно. – Но если это вас успокоит – я принимаю ваши извинения и надеюсь, что больше не расстрою вас.

– О, – сказала я с печалью, – наверняка расстроите, полковник. Должность у вас такая. Но обещаю принять это смиренно. Доброго вечера.