Огненный шторм

Мондрагон, ползавший среди огня и грязи в поисках Феличе, поднялся на задние лапы, возвысившись над развалинами Амаро, будто огромный язык пламени, и окинул взглядом окрестности. Отвратительное место! Кипящее болото, горячий пар, огни бесчисленных пожаров в тумане. Развалины домов торчат из воды, словно обломанные клыки, по воде медленно плывут бледные трупы… Огромная, воняющая мертвечиной помойная куча!

То ли дело его гора – пахнущая только огнем и серой, безупречно-черная. Такая же красивая, как он сам.

«Хочу домой», – раздраженно подумал Мондрагон. Ему было неуютно здесь. На Монт Эгаде он чувствовал себя бесконечно сильным, – а здесь, в этом горячем болоте, его охватила неуверенность в себе. Мондрагон ненавидел эту неуверенность, в особенности за то, что она постоянно росла. Вот и сейчас подступили сомнения. Кто же все это здесь устроил? Неужели он?

«Нет, это не ты! Куда уж, тебе-то? На самом деле ты вот какой! Видишь там, на камушке?»

Мондрагон с ненавистью посмотрел на полудохлую от жары ящерицу, распластавшуюся на обломке известняка, и дунул на нее пламенем. Раз – и ни ящерицы, ни камня! Вот так-то!

Красный дракон смутно осознавал, в чем причина его беспокойства. Сила стихии, которая дала ему так много и даром. Мондрагон всегда ощущал, что ему нечто – или некто – помогает. Когда-то, в другой жизни, именно эта сила наделяла его сверхъестественной хитростью, позволяла много лет убивать, оставаясь незамеченным. Когда он выбирал и заманивал своих жертв, некто словно управлял его языком, подсказывая ему, неприятному и косноязычному, правильные слова, внушающие доверие тем, кто иначе и близко бы к нему не подошел… Если бы дракон помнил – он узнал бы эту силу. Она пребывала с ним всегда. Но она была – не он.

А если она внезапно уйдет? Что от него останется?

Мондрагон, скользя взглядом по развалинам Амаро, вдруг заметил знакомый мостик. Ага! Он в два шага добрался до него, глубоко проваливаясь в грязь, шипевшую при соприкосновении с его огненной чешуей. Пустые дома смотрели на него окнами, словно глазами масок, сквозь клубы пара. Что-то догорало, потрескивая в тишине.

– Эй, – неуверенно позвал он громким шепотом. – Феличе?

Черная вода стояла под мостом неподвижно, как старинное зеркало. Мондрагон ощутил непонятный страх, но все же подполз и заглянул, уже чувствуя – ничего хорошего он там не увидит.

И оказался прав. Из темной воды на него смотрел сам Змей Бездны – красный дракон, страшный, как смерть!

Мондрагон дико перепугался, шарахнулся прочь, поломав мостик, и уже готов был нырнуть с головой в ближайшую грязь, когда до него дошло, кого

он увидел.

«Это не Змей Бездны, – догадался он, – это же я!»

Он снова подполз к воде и опасливо заглянул в воду. Ну до чего же тот дракон страшен! Нет, не может быть, чтобы это был он! Сам себе приснишься – помрешь от ужаса…

«Так вот почему прячется Феличе! – внезапно сообразил он. – Она меня боится! И неудивительно, я даже сам себя боюсь…»

– Я же не знал! – позвал он в туман. – Не бойся, выходи! Я внутри совсем не такой!

Туман не ответил.

– Хочешь, я докажу? – продолжал уговоры Мондрагон, пока его горящие глаза обшаривали развалины. – Помнишь, ты мне когда-то сказала: «Ты во мне, а я в тебе – мы одно целое, когда любим!» Я не помню, когда и зачем, но слова не забыл! Я ведь так и не понял, как такое может быть – ты во мне? Это что же, сожрать тебя надо? Нет, иначе, сказала ты. Так объясни, как же иначе-то?! Я же иначе не умею!

Мондрагон умолк и прислушался, почти веря, что вот-вот получит отклик. Но никакого ответа не последовало. Красный дракон испустил вздох, поднявший волну в мирной протоке. Нет ее здесь, опять она спряталась! Как долго им еще быть в разлуке?!

Огненные слезы, шипя, закапали в воду…

… а Грег уже давно смотрел глазами Мондрагона, думал Мондрагона мыслями, и в его душе бурлил такой запутанный клубок переживаний, что он даже не мог понять – какие из них принадлежат ему, а какие чужие. Он уже забыл про печать огненного глаза; он забыл даже, кто он сам. Губы его шевельнулись и произнесли незнакомое имя.

«Бруно!»

Мондрагон застыл, как громом пораженный. А голос в голове у него спросил с душераздирающей грустью:

«Бруно, зачем ты убил меня?»

– Я не убивал! – вырвался дикий вопль у Мондрагона. – Ты сам туда упал!!!

«Неправда», – печально прошептал голос.

Грег замолчал. Он прекрасно понимал, почему Мондрагон отказывается увидеть правду. Клубок чувств распутался, смятение отступило. В этот миг он чувствовал только сострадание. Он проник в память и сознание Мондрагона, в самые скрытые, потаенные его уголки. Если дойти до конца – что там будет?

На миг яркое видение посетило его: два мальчика стоят на горе под вечерним небом. Черная, словно обугленная вершина, под ней – долина Мондрагоны, уже укрытая вечерней тенью, усеянная тысячами золотых огоньков, а вдалеке шумит огромное синее море…

Потом видение исчезло, и пришла тьма.