Огни рампы. Мир «Огней рампы»

28 февраля 1865 года Сэвил-хаус, находившийся в небрежении, сгорел в пожаре: рабочий неосторожно искал утечку газа с зажженной свечой в руках. Руины еще долго нагоняли тоску на горожан, а планы построить что-то новое на этом месте – театр, новую дорогу от Оксфорд-стрит до Лестер-сквер, предлагавшийся эстрадный театр “Алькасар” – один за другим отменялись или терпели крах. Наконец в 1881 году одна французская компания открыла там Королевскую Лондонскую панораму, где было выставлено на обозрение полотно “Атака легкой бригады”, занимавшее площадь 1394 м²

. Через год возникли планы переделать это здание в театр, и после ряда дальнейших неудач и перестроек 17 апреля 1884 года в здании, заново перестроенном по проекту Томаса Верити, открылся театр “Эмпайр”. В наследство от первоначального здания панорамы новому театру досталась идеально круглая форма зрительного зала, которую нарушал только пролет, перерезавший стену авансцены. От планов украсить интерьер китайскими мотивами, чтобы они соревновались с мавританским декором “Альгамбры”, было решено отказаться в пользу стиля Второй империи с его цветовым диапазоном от кремового до золотого и с темно-красными драпировками.

Новый театр успешно открылся опереттой Эрве “Хильперик”, в балете танцевала Эмма Бессоне, но в последующие годы, функционируя как обычный театр и меняя руководство, “Эмпайр” отнюдь не процветал. В репертуаре помимо комических опер и бурлесков были постановки “Коппелии”, которую в Лондоне до той поры не видели, и “Жизели”, которую уже видели. В декабре 1889 года театр был преобразован в мюзик-холл, и управлять им стала компания, которую возглавляли два великих импресарио – Джордж Эдвардс из Увеселительного театра и Огастес Харрис по прозвищу Друриоланус (благодаря его памятным постановкам опер и пантомим в театре “Друри-лейн”). Сосредоточившись на балетах, эти двое совершили судьбоносный переворот в истории театра.

Слава и популярность “Эмпайр” выходила далеко за пределы того, что происходило собственно на сцене. На титульном листе театральных программок заведение хвастливо именовалось “Космополитским клубом и местом свиданий для всего мира”. В статье 1902 года “Час в моднейшем мюзик-холле Лондона” Ролан Бельфор[81]

задавался вопросом:

Многие ли понимают, в какой степени для всех – для британцев, американцев и жителей континентальной Европы – в “Эмпайр” воплотилось изысканное веселье фешенебельного Лондона? Превратности кочевой жизни нередко сводили меня с путешественниками, представлявшими все народности. Многие из тех, кто побывал в Лондоне, сохранили лишь смутные воспоминания о соборе Св. Павла, о Вестминстерском аббатстве, о Тауэре. Зато все побывали в “Эмпайр”, и у всех остались восторженные и чарующие воспоминания о нем…

Там можно встретить и лондонскую элиту, и самых богатых и самых влиятельных завсегдатаев клубов, и самых расторопных дельцов из Сити, и цвет армии, и ярчайших звезд флота. Американские миллионеры отдыхают там после утомительного рабочего дня…