— Не понравились цветы? — спокойным тоном произнес Огнарев.
— Не понравился отправитель, — холодно сказала я.
— А первый букет ты тоже выбросила?
Я вспомнила цветы, которые когда-то ждали меня в общежитии, и как мы с Леркой гадали от кого- же они могли быть.
Я не ответила на его вопрос и все еще не поворачивалась к нему лицом.
— Где моя одежда? Я не могу ходить в универ в футболке!
— Выбросил, — тихо сказал Алекс.
Я все же повернула голову и уставилась на него большими возмущенными глазами.
— Психанул… — он рассеяно улыбнулся, как нашкодивший ребенок.
Сегодня лицо и голос Алекса казались мягче, его глаза снова были зелеными и если бы я не была уверенна, что у этого человека нет души, я могла подумать, что он раскаивается.
— Закажи себе что-нибудь, я оплачу, — сказал он.
— Не надо! — надуто цокнула я, и гордо отвернулась.
— Ну, прости! — взволнованно произнес Огнарев и я не поверила своим ушам.
Он подошел к дивану и плавно на него опустился, заглядывая мне в лицо. Я по-прежнему смотрела в стену, хмуря брови и избегая его взгляда.
— Я перегнул, — тихо сказал он, — прости меня…
— Прости меня? — я не выдержала и яростно зашипела, резко развернулась, прожигая глазами дыру в его голове, — Ты думаешь, это так работает? Сначала ты унижаешь меня самым грязным способом, вытираешь об меня ноги, глумишься, угрожаешь, выставляешь меня на посмешище, а потом говоришь: «прости меня»?
Алекс терпеливо ждал пока я выговорюсь и стоически принимал мои гневные выпады. Хотя я знала, что с ним никогда нельзя быть уверенной в том, что будет дальше. Иногда он пропускал мои удары и давал мне возможность, думать, что между нами равная схватка, а не нападение, но порой, после случайного слова ему сносило голову, и он одним своим видом превращал меня в испуганную жертву.
— Знаешь ли, это извинение мне много стоило, — обижено сказал Огнарев.
— Ах, какой бедненький! — грозно всхлипнула я, — какой ужасный выдался день! Пришлось извиниться за то, что натворил!
— Пожалеешь меня?
Алекс хитро прищурил глаза и расплылся в теплой улыбке. Мне хотелось расцарапать его наглую, довольную физиономию, но я только злобно на него скосилась и надула губы.
— Мир? — Огнарев протянул мне мизинец и ласково на меня посмотрел.
От возмущения мне хотелось кричать! Неужели он правда думает, что я сделаю вид, что ничего страшного не произошло? Я закипала все сильней и сильней, но знала, что он разрешает мне выеживаться только до поры до времени, поэтому я просто прикусила язык, и, в целях собственной безопастности, спокойно ему сказала:
— Алекс, давай договоримся не разговаривать друг с другом. Можешь обращаться ко мне только по делу? Ты раздражаешь меня, а я раздражаю тебя…
— Ты меня не раздражаешь, — Огнарев перебил меня.
— Не важно! Никаких примирительных цветов, светских бесед! Просто, когда ты придумаешь свою очередную гадость, дай знать!
Он вздохнул, а я насупилась. Меня посетил страх, что сейчас он снова психанет и заставит пожалеть о своих словах. Но я не могла по- другому, меня выворачивало от ненависти к нему! Я хотела придушить его голыми руками!
Воспоминания о прошлом вечере один за одним всплывали в голове и рвали меня на части, отзываясь тупой болью в сердце. Я сникла и на какое-то ушла в себя, пока Огнарев сидел рядом. Но самая паршивая вещь, о которой я думала с самого утра, никак не давала мне покоя. Больше всего я жалела, не о том, как он со мной поступил, а о том, что где-то очень глубоко в душе, мне хотелось, чтобы он все исправил.
В дверь снова позвонили, но на этот раз я не дергалась. Алекс пошел открывать, а я так и осталась сидеть на диване. Через минуту он вернулся в комнату с еще одним большим букетом цветов. Я надменно закатила глаза.
— Только не говори, что ты думаешь, что от этого я растаю? — ехидно хмыкнула я.
— А это не от меня, — недовольно сказал блондин.
Поклонившись, он протянул мне цветы, и как только они оказались в моих руках, он выдернул из них открытку и прыгнул на соседнее кресло. Огнарев насмешливо забегал глазами по записке, всем своим видом изображая отвращение.
— Что там? — напряженно спросила я.
— Фигня какая-то, — брякнул Алекс и засунул открытку в карман.
— Давай сюда! — я требовательно протянула ладонь вперед, но Огнарев не шелохнулся.
— Алекс!
— Немедленно отдай!
Блондин полностью меня игнорировал, он взял с кофейного столика джойстик от приставки и уселся играть в футбол.
— Ладно! — хмыкнула я, встала с дивана и пошла в сторону кухни, — у тебя есть ваза?
— Естественно! — иронично сказал Алекс, — мне же постоянно дарят цветы! Твой кавалер немного туповат, мог бы догадаться, что тебе будет некуда их поставить.
Я презрительно на него взглянула, взяла из кухонного шкафа большую кастрюлю, наполнила ее холодной водой и отправила туда букет. Меня страшно терзало любопытство по поводу таинственной записки. Скорее всего, Алекс блефует, ведь никто не знает, что я здесь живу. Да и цветы мне мог подарить только Комов, но не думаю, что он осознал свои ошибки и решил активизироваться.
Я подошла к Огнареву и встала прямо напротив, заслоняя ему экран телевизора.