Огонь и ветер (СИ)

Каждый день я понемногу его узнавала, мы обсуждали музыку, политику, книги, любимые фильмы и сериалы, оказалось, мы оба любим «Бумажный дом» и тогда мы решили пересматривать его вечерами. Я ставила на столик около дивана миски с чипсами и орешками, холодный чай с лимоном, и мы наслаждались просмотром серий до поздней ночи. А потом мы шли в кровать, я поворачивалась к Алексу спиной, удобно устраивалась на его руке, он обнимал меня за талию и мы засыпали. В эти моменты я была очень счастлива, между нами не было грязи, оскорблений, унижений и потасовок, Огнарев даже не приставал ко мне, только крепко прижимал меня к своей груди и трогательно сопел в макушку. К теме поцелуев мы больше не возвращались, хотя честно говоря, я не понимала почему Алекс медлит. Мне казалось, я откровенно даю ему понять, что хочу этого. Я стала нежнее и часто, как бы невзначай, касалась его руки, клала голову ему на плечо или колени. А позавчера, когда он привез из кондитерской мои любимые шоколадные маффины, я даже чмокнула его в щеку.

За эту неделю он ни разу не ездил к друзьям, что меня ужасно радовало. Я смотрела на Огнарева и не узнавала его, он казался мне таким… нормальным, будто все, что он делал со мной до этого, мне просто приснилось в страшном кошмаре.

Сегодня прекрасный день. Во-первых, это суббота и мне не нужно рано вставать и можно подольше поваляться в теплой постельке, а во-вторых, сегодня мой День Рождения. Я слышала, как Алекс поднялся засветло и куда-то уехал. Думаю, в этот раз я получу цветы без унизительных издевательств накануне.

Пока его не было, я успела принять душ, высушить волосы, немного подкрасить глаза и приготовить на завтрак творожную запеканку со свежими ягодами.

Огнарев вернулся ближе к полудню. Пряча руки за спиной, он вошел в гостиную и заговорщически улыбнулся, наклонился ко мне и поцеловал в щеку, чуть ближе к уху.

— С Днем Рождения! — ласково сказал он.

Я протянула руку наверх, к его шее, и легонько его обняла.

— Спасибо!

Алекс вручил мне букет орхидей перевязанных розовой ленточкой, точно таких же, как те, которые я выбросила после вечера в роли горничной. Следом за цветами он отдал мне подарочный пакет и я сразу же его развернула.

— Ваааааза?! — улыбаясь, протянула я.

— Чтобы в следующий раз букеты от твоих поклонников не стояли в кастрюле, — иронично произнес блондин, — нравится?

— Я в восхищении! Моя бабушка точно сошла бы от тебя с ума!

— Это приятно!

Примерно такого презента я от него и ждала, Огнарев оставался собой даже в своей улучшенной версии.

— Есть еще один подарок, — хитро сказал Алекс, — но, говорю сразу, он не такой крутой, как ваза.

— Халат?

— Нет.

— Бигуди?

— Не-а.

— Хлебница?

— Мимо! У тебя последняя попытка.

Я задумалась и игриво закатила глаза.

— Это что-то из секс-шопа?

— Катя! — Огнарев удивленно вытаращил глаза и засмеялся.

— Я сдаюсь! — я надула губы.

— Сиди здесь, сейчас принесу, — сказал Алекс и ушел из гостиной в прихожую.

Через пару секунд он вернулся с большой розовой коробкой, перевязанной белым бантом, коробка была достаточно большой, но он слишком легко и без усилий ее нес. Я замерла в волнительной ожидании, мои глаза горели огнем, меня распирало от любопытства. Алекс поставил коробку на диван рядом со мной и я сразу же потянулась к ней руками, сняла верхнюю крышку, взвизгнула и прикрыла рот ладошкой.

На дне коробки сидел маленький рыже-белый щенок с большими стоячими ушками. Он смотрел на меня своими черными, умными глазками и забавно открывал пасть, словно радостно улыбался. Я тут-же схватила его, прижала к сердцу и запищала от восторга.

— Это самый лучший подарок на свете! — я восхищенно смотрела на Алекса, едва сдерживая слезы счастья.

Я несколько раз поцеловала щенка и погладила за ушком. Довольная мордочка прикрывала глазки от удовольствия и высовывала длинный язык.

— Это же корги? — спросила я.

— Корги.

— Я всю жизнь о нем мечтала! Спасибо!

Огнарев наблюдал за тем, как я тискаю пушистый комочек и искренне улыбался. О том, что я давно мечтала о собаке, породы вельш- корги он скорее всего узнал из моего дневника.

— Стой! — испуганно сказала я, — А как же я буду с ним жить? Куда мы с ним потом пойдем? Мне же нельзя заводить животных в общежитии!

Блондин недовольно хмыкнул, стиснул зубы и закатил глаза, кажется, своим вопросом я возвращала его в обычное состояние подонка.

— Ты собираешься куда-то уходить?

— Пока нет, но я же здесь не навсегда!

Он протяжно, устало выдохнул и выдал из груди какой-то обреченный, тревожный звук. Его лицо, как прежде, становилось нервозно- напряженным.

— Значит станешь воскресной мамой и будешь приезжать в гости.

— Никогда! — вспыхнула я, — это мой сыночек!

Я продолжила целовать мою милашку и ласково гладить по золотистой шерстке. Щенок устроился на моих коленях и с интересом крутил головой по сторонам.

— Это девочка, — сказал Алекс, — давай назовем ее Герда?

Я зловредно прищурила глаза и косо посмотрела на Огнарева, о том, что я хочу назвать собаку именно так, он тоже прочитал в моем личном дневнике.

Алекс больше не казался счастливым, он словно потух.