Огонь, мерцающий в сосуде

— А если Гордеев был убит раньше и только утром в пятницу его труп оказался в клубе… Нет, — вздохнула я. — В четверг он устроил скандал в «Абажуре», об этом говорила Ольга, и Коля подтвердил. Значит, его смерть к появлению здесь мачехи отношения не имеет.

— А вот в этом я не уверен.

Мы еще немного поговорили об этом. За четыре года впервые мы что-то обсуждали столь долгое время. Конечно, сейчас особые обстоятельства… А когда погиб мой брат, это что, не было особым обстоятельством? Тогда я была убеждена: брата убил Бессонов. Что нам было обсуждать? Сегодня Бессонов обвинил меня, что брата я не любила… Он принял мое молчание за равнодушие? А я любила брата? Любила? Когда-то мне казалось, что я с чистым сердцем отвечу на этот вопрос утвердительно, а потом… потом была горькая обида на Бориса за то, что он не защитил меня… И когда он погиб… Теперь я могу признаться, меня куда больше волновало, что убил его именно Бессонов, это подогревало мою ненависть… Узнать о себе такое было неприятно, и оставшуюся часть пути я молчала, глядя в окно.

— Отвези меня в гостиницу «Восход», — попросила я, когда мы оказались в городе, и тут же добавила: — Останови машину, я сама доберусь.

— Тебе не следует туда возвращаться, — напомнил Бессонов.

— Хорошо, — согласилась я. — Сниму номер в «Заре».

— Чужим паспортом лучше не козырять. Очень может быть, что полиция уже проявляет к тебе интерес. Рядом со мной ты в безопасности, я об этом позабочусь. Да и мне будет спокойней. — Последнее замечание прозвучало скорее насмешливо.

— Я не хочу жить с тобой в одном номере, — со всей возможной твердостью сказала я. Бессонов усмехнулся.

— Там две комнаты. И у меня нет тяги к сомнительным удовольствиям: не забывай, ты у нас покойница.

— Дурацкая шутка, — сказала я, а он кивнул:

— Согласен.

Обедать Бессонов решил в номере. Стол нам сервировали в гостиной, я с трудом впихнула в себя салат, чувствуя на себе взгляд мужа. Он рассматривал меня с таким видом, точно готовился сообщить что-то очень неприятное. Может, и вправду готовился, но потом, видно, передумал, потому что так ничего и не сказал. Зато на меня совершено некстати напала словоохотливость.

— Они тебя боятся, — буркнула я.

— Кто?

— Тот же Коля, к примеру. Так и сказал, что до смерти перепугался.

— Уверен, это была шутка.

— А я не уверена. — Вот это да! Я позволила себе с ним не согласиться. И ничего, земля по-прежнему крутится, а Бессонов, против ожидания, не осадил меня, а улыбнулся вполне по-человечески. Вряд ли моим словам, тогда чему? — Я много чего успела о тебе наслушаться, — осмелев или обнаглев, добавила я.

— Поверь на слово: пятьдесят процентов из того, что ты слышала, — плод неуемной фантазии. В любом случае, моя крутость сильно преувеличена, если справиться с тобой я так и не смог. Весьма обидное открытие для моего самолюбия, — заметил он с усмешкой.

Ему пришла охота иронизировать? Скорее просто поиздеваться надо мной, но что-то в его взгляде моей догадке противоречило.

— Не помню, чтобы я хоть раз посмела тебе возразить, — сказала я и тоже попыталась усмехнуться.

— С этим трудно не согласиться, — кивнул он. — Нет, ты не возражала. Ты молчала. Изо дня в день, из года в год. Что бы я ни делал и что бы ни говорил, ты упорно молчала. И я ничего не мог поделать с девчонкой, которая почти вдвое моложе меня.

— Ты… — начала я, внезапно лишившись и страха перед ним, и терпения, но мой боевой задор исчез так же стремительно. Какой смысл обсуждать все это?

— Я. И что дальше?

— Ничего.

— Другого ответа я не ждал, — хохотнул он. Могу поздравить, ты выиграла все битвы. С молчаливым упорством, достойным лучшего применения.

— Я отодвинула тарелку, потому что появилось искушение запустить ее ему в физиономию.

— Ты усердно молчала, но я очень быстро научился читать по глазам. Это было нетрудно, учитывая, что там всегда было одно и то же: ты можешь трахать меня в свое удовольствие, но души моей не получишь. Я тебя трахал, а ты терпела, сцепив зубы. Вот и вся наша семейная жизнь.

— Для меня новость, что она тебя не устраивала. Что ты пытаешься мне сказать: я была плохой женой? Наверное, так. Может, потому, что твоей женой я себя никогда не чувствовала. Хочешь скажу, кем я себя чувствовала? Пустым местом. Это в лучшем случае, когда ты ненадолго забывал обо мне. А когда… надеюсь, ты помнишь, как мы с тобой познакомились? Ты… — Я почувствовала дурноту, как будто тот вечер вернулся и я вновь оказалась в гостиной брата.

— Ты была не против, — заявил Бессонов, глядя на меня с сомнением.

— Ах, вот как..: — Я закрыла глаза, чтобы не видеть его, и покачала головой. — Ты даже не представляешь…