Огонь между небом и землей (СИ)

— Прекрати говорить мне перестать, Келлан. И что теперь? — я посмотрел на свои трясущиеся руки. — Вы решили вмешаться? Вы все думаете, у меня настолько съехала крыша, что вам необходимо собраться в больничной палате и выбить из меня дурь, потому что считаете меня опасным? Вы привели людей, которые ни черта обо мне не знают? Я сделал одну ошибку прошлой ночью, — я указал на Джейкоба. — Достаточно лицемерно притащить сюда этого мудака, с которым на прошлой неделе мы вместе ловили кайф, вам так не кажется? Джейкоб, я почти уверен, что в данный момент крыша едет у тебя.

Джейкоб нахмурился.

— Перестань, Логан…

— Нет. И, Эрика, я даже не знаю, почему ты, блядь, здесь. Ты ненавидишь меня, — сказал я.

— Я не ненавижу тебя, Логан, — она с трудом сглотнула. — Перестань, это жестоко.

— На самом деле, я чертовски хочу, чтобы вы, ребята, перестали говорить «перестань», как будто вы лучше меня. Вы не лучше меня, — я саркастически засмеялся, пытаясь сесть. Но это была защитная реакция, потому что глубоко внутри я знал, что они правы. — Ей-богу, это смешно. Потому что разговор обо мне и моей съехавшей крыше ведется в больничной палате, полной людей, которые тоже облажались, возможно, даже больше, чем я. Здесь Келлан, который не может ослушаться своего мудака-отца и сказать ему, что хочет быть музыкантом, а не адвокатом. Джейкоб зависим от непонятного жуткого порно с использованием вилок и разного дерьма. Эрика разбивает одну тарелку, а потом покупает взамен еще пятьдесят, просто на случай того, что новая тоже разобьется. Ее стиль жизни «разбей и купи» больше никому не кажется безумным?

— Я думаю, что мы все просто хотим, чтобы ты стал лучше, Логан. — сказал Келлан. Мне интересно, сердце Келлана бьется так же бешено, как у меня? — Я могу только представить, через что ты прошел, оставшись с мамой. Сомневаюсь, что в ее обществе легко оставаться чистым.

— Ты, должно быть, чувствуешь себя очень хорошо, — сказал я, прикасаясь пальцем к носу. — Потому что ты, Келлан — золотой ребенок. Единственный, у кого богатый отец. Единственный, у кого есть будущее. Единственный с оплаченной поездкой в лучший колледж, чтобы стать лучшим юристом. А я просто ебанутый брат с наркоманкой-матерью и отцом-наркодилером. Что ж, поздравляю, Келлан. Ты победитель. Ты лучший мамин сын, который чего-то добился, а я просто жалкий кусок дерьма, который, скорее всего, сдохнет к двадцати пяти годам.

Келлан сделал болезненный вдох.

— Что за чушь ты несешь? — его ноздри раздувались, он начал мерить шагами больничную палату. — Что с тобой не так, Логан? Проснись. Проснись. Мы все пытаемся помочь тебе, а ты кричишь на нас, будто мы твои враги, когда в реальности твой враг — это твой собственный разум. Ты убиваешь себя. Ты, блядь, убиваешь себя, и тебе все равно, — закричал он. Келлан никогда не повышал голос, никогда.

Я собрался что-то сказать, но взгляд Келлана остановил меня. Он прищурил глаза, и я поклялся бы, что на секунду увидел проблеск ненависти.

Он снова и снова тер руками лицо, пытаясь успокоиться. А заговорив, пытался сдерживать свои эмоции. Он бросил мне брошюру, и она приземлилась на моих коленях. Снова и снова я перечитывал слова на обложке.

Клиника здоровья и реабилитации святого Михаила.

Ватерлоо, Айова.

— Реабилитация? — сказал я. — Ты думаешь, что мне нужна реабилитация? Вы все думаете, что мне нужна реабилитация? Я в порядке.

— Ты направил машину в здание, — повторила Эрика в сотый раз.

— Это был несчастный случай, Эрика! Разве ты никогда не совершала ошибок?!

— Да, Логан. Но ни одной, которая бы почти убила моего парня и сестру. Ты абсолютный хаос, и если тебе не помочь, ты причинишь боль еще большему количеству людей, чем уже есть.

Где Хай?

— Слушай, мы ушли от темы. Логан. Мы хотим помочь. Мой отец оплатит твое пребывание в Айове. Это одно из лучших заведений в стране. Я думаю, что ты мог бы действительно получить помощь, которая тебе нужна, — объяснил Келлан.

Я открыл рот, чтобы сказать что-то снова, но Келлан прервал меня. Он прищурился, и я поклялся бы, что на секунду увидел проблеск любви.

Проблеск надежды.

Проблеск мольбы.

— Я могу поговорить с братом наедине? — прошептал я, закрыв глаза. Все вышли из комнаты, закрыв дверь. — Мне так жаль, Кел, — сказал я, нервно перебирая пальцами. — Я не хотел спровоцировать аварию. Не хотел. Но после того как Алиса сказала, что сделает аборт…

— Что? — перебил Келлан.

— Ты не знал? Алисса была беременна. Но она сделала аборт несколько недель назад. Ее мать отвела ее, и это свело меня с ума, Кел. Я знаю, что был в отключке последние несколько недель, но в голове была полная неразбериха.

— Логан… — Келлан подошел ближе, придвигая стул к моей кровати. — Она не делала аборт.

— Что? — мое сердце начало ускоряться, пальцы схватились за поручень кровати. — Но ее мать сказала…

— Мать выгнала ее, когда Алисса сказала, что собирается оставить ребенка. Она хотела сказать тебе, но ты, черт возьми, исчез.

Я сел, корчась от боли, но переполняемый надеждой.

— Она не сделала этого?

Его взгляд опустился на сплетенные пальцы рук.

— Нет.