Огонь на солнце

И сразу же ощутил разницу. Правда, некоторое время меня била дрожь от остатков адреналина, но скоро и это прошло. Я бросил модди в дипломат и улыбнулся Кмузу.

— Крутым я парнем был? — спросил я. Кмузу ничего не ответил, но по его взгляду я понял, что мое поведение его не устраивало.

Мы вышли во двор, где мне пришлось подождать, пока Кмузу подгонит машину. Он высадил меня у полицейского участка, после чего я велел ему ехать домой и присматривать за Эйнджел Монро.

— Понаблюдай, кстати, и за Умм Саад с мальчиком, присовокупил я. — Фридлендер Бей уверен, что она связана с Реда Абу Адилем, но она — хитрая бестия. Может, тебе удастся что-нибудь разузнать.

— Я буду вашим зрением и слухом, яа Сиди, — пообещал раб.

Перед зданием полицейского участка, как всегда, вертелись голодные мальчишки. Едва завидев подъезжающий к обочине седан, они замахали руками с криками:

— Хозяин! Добрый хозяин!

Я, как обычно, полез за мелочью, но, вспомнив Леди с Ягнёнком, которой помог на прошлой неделе, я достал свой солидный бумажник и вручил каждому мальчишке по купюре в пять киамов.

— Да хранит вас Бог, — сказал я и слегка смутился, увидев, что Кмузу наблюдает за мной.

Мальчишки были поражены. Один из ребят постарше взял меня за руку и потянул в сторону. Ему было лет пятнадцать, и на его узком лице уже пробивалась темная бородка.

— Моя сестра не прочь познакомиться с таким, щедрым господином, — сказал он.

— Но я не хочу знакомиться с твоей сестрой. Он усмехнулся. Среди его желтых зубов отсутствовали три, видимо выбитые в драке.

— Еще у меня есть брат… — продолжил он.

Я увернулся и вошел в здание участка. Позади мальчишки возносили хвалу в мой адрес. Я буду популярен до завтрашнего дня, когда мне снова придется завоевывать их уважение.

Шакнахай ждал меня у лифта.

— Где ты был? — спросил он. Шакнахай всегда приходил на работу раньше меня, независимо от того, как бы рано ни заявлялся туда я.

Меня тошнило от усталости. Я мог включить парочку дэдди, которые помогли бы мне, но опасался враждебных действий Шакнахая. В его присутствии я вынужденно обходился своими природными способностями, надеясь, что таковые еще сохранились.

Еще недавно как я гордился природной чистотой своего мозга, по быстроте мыслительных процессов и изобретательности не уступавшего ни одному модификатору, который можно было отыскать в этом городе. А сейчас я доверял только электронике и без нее трусил в любой трудной ситуации.

— На днях мы должны застать Абу Адиля врасплох — без модификатора, — сказал Шакнахай. — Не следует особенно нажимать, чтобы не вызвать у него подозрений, но на несколько вопросов ему придется ответить.

— Каких вопросов? Шакнахай пожал плечами.

— Узнаешь на месте. — Видимо, как и у Папочки, у него были причины не доверять мне.

В коридоре нам встретился сержант Катавина. Я знал об этом человеке только одно — то, что он был правой рукой Хайяра.

Катавина был коротышкой весом около семидесяти фунтов. Его курчавые черные волосы разделяло гнездо модификатора, из которого всегда торчал по меньшей мере один дэдди: по-арабски он не понимал ни слова. Для меня оставалось неразрешимой загадкой, какими судьбами Катавину занесло в наш город.

— Наконец-то я вас нашел, — произнес он. Даже пропущенный через дэдди-переводчик, его голос имел металлический оттенок.

— В чем дело? — спросил я.

Катавина перевел свои хищные карие глазки с меня на Шакнахая.

— Только что меня предупредили о готовящемся покушении. — С этими словами он передал Шакнахаю листок бумаги с адресом. — Надо ехать.

— Это в Будайене, — сказал Шакнахай.

— Точно, — подтвердил Катавина.

— Кто звонил — голос не опознали?

— Зачем кому-то опознавать их? Шакнахай пожал плечами:

— За последние два месяца у нас было два или три анонимных звонка с подобными сообщениями — на этом дело кончалось.

Катавина поглядел на меня.

— Он один из осведомителей, ему известно все. — И ушел, неодобрительно покачивая головой.

Шакнахай еще раз посмотрел на адрес и запихнул бумажку в нагрудный карман.

— За Будайеном, неподалеку от кладбища, — пробормотал он.

— Если это не ложный вызов, — заметил я. — Если там в самом деле уже лежит труп.

— Думаю, что да.

Я пошел за ним в гараж. Мы сели в патрульный автомобиль и помчались по бульвару Иль-Жамель, нацелившись в большую арку городских ворот. На Улице этим утром было много пешеходов, и Шакнахай повернул на юг, на Первую улицу, а затем — на запад, и мы поехали по узким грязным улочкам, которые вились между глинобитными мазанками с плоскими крышами и старинными кирпичными строениями.

Шакнахай въехал на обочину. Мы выбрались из машины и внимательно осмотрели дом. Это было бледно-зеленое двухэтажное здание, требующее основательного ремонта. Парадная и коридор насквозь провоняли мочой и блевотиной. Судя по всему, деревянные решетки на окнах были сломаны не так давно. Жильцы здесь не появлялись уже многие месяцы, а может быть, годы.