Огонь не может убить дракона. Официальная нерассказанная история создания сериала «Игра престолов»

Нед всходит на помост возле Септы Бейелора, делает ложное признание, как обещал, и ликующий Джоффри произносит следующее: «Мать моя просит, чтобы лорду Эддарду разрешили вступить в Ночной Дозор, где он служил бы государству, лишенный всех своих званий и титулов. И леди Санса умоляла простить отца. У женщин мягкие сердца, но, пока я ваш король, ни одна измена не останется безнаказанной. Сир Илин, принесите мне его голову!»

Ужас охватывает Сансу на помосте, Арью в толпе и всех зрителей до единого.

АЛАН ТЕЙЛОР: Нашим основным принципом было избегать общих планов, чтобы видеть все глазами Арьи, Сансы и Неда – тех, кто нам сейчас дороже всего. Это рассказ об отце и его дочерях.

У Мартина Арью случайно узнает брат Ночного Дозора Йорен и уводит ее с собой после казни. Продюсеры решили иначе. Это Нед замечает младшую дочь под статуей Бейелора и говорит об этом Йорену, которого видит в толпе. Важность момента подчеркнута редким использованием зум-кадра, показывающего нам ошеломленную девочку.

АЛАН ТЕЙЛОР: Я, вообще-то, не пользуюсь такими приемами, но тут решил и с Сансой сделать такой же кадр. Чтобы дать понять, что они сейчас главные.

Ким Ренфро в книге «Неофициальный путеводитель по “Игре престолов”» замечает, что Нед всю свою жизнь защищает детей: младенца Джона Сноу с его опасным происхождением; юную Дейенерис, которую король Роберт хочет убить; даже детей Серсеи, когда неосмотрительно предлагает ей покинуть столицу с ними.

А перед смертью он спасает свое дитя, Арью.

ДЭВИД БЕНИОФФ: Для нас было важно, чтобы Нед первым ее заметил и успел сказать Йорену «Бейелор». Мы поставили в центре площадки статую, вырезали на постаменте это слово и думали, что мы умные. Во время съемки это слово заслонила толпа, чего мы не учли, но зрители все равно догадались. Это последнее, что Нед может сделать для нежно любимой дочки. Видя, что ее там больше нет, он надеется, что она спасена, но в его последние мгновения перед ним предстают только чужие злобные лица. Шон Бин передает нам его мысли и чувства без единого слова.

АЛАН ТЕЙЛОР: Я работал с Мэйси и Софи, когда они были детьми. Это было довольно просто: «С вашим папой хотят сделать нечто плохое». В Арье пробуждается воин, а Санса поначалу улыбается – думает, все еще будет хорошо, раз отец покаялся, и ужасный исход ломает ее. Они очень разные, эти сестры.

МЭЙСИ УИЛЬЯМС (АРЬЯ СТАРК): Многие актеры отталкиваются от прежнего опыта. Я вот каждый раз напоминаю себе, что моего папу убили. Это здорово – весь день притворяться кем-то другим.

ДЖЕК ГЛИСОН (ДЖОФФРИ БАРАТЕОН): Снимали это долго, не буду врать. Целых три дня. Иногда было трудно произносить свой текст с должным пылом, когда перед тобой двести человек, а позади замечательные актеры. Но мне очень все это нравилось, и я выглядел соответственно.

Палач, сир Илин Пейн, обезглавил Неда мечом дома Старков, Льдом. Тем же клинком Эддард в первой серии казнит дезертира. (Палач войдет в список тех, кого Арья хочет убить, но игравший его Уилко Джонсон заболел раком и во втором сезоне ушел из сериала.)

АЛАН ТЕЙЛОР: Шон что-то шептал про себя перед казнью. Раньше он спрашивал, как должен молиться тот, кто верит в его богов. Многие пытались разобрать, что же он говорит, но это, видимо, что-то личное.

ШОН БИН: Играешь то, что написано, – хорошего человека, который пытается бороться с коррупцией. Он здесь не в своей стихии – он привык к Северу, где люди прямее и проще, а в столице все играют в какие-то игры, норовят ударить тебя в спину. Мне нравится мой герой, его принципиальность, стремление что-то делать. Верность, основная его черта, в конце концов губит Старка. Словом, играть такого персонажа одно удовольствие.

ДЭВИД БЕНИОФФ: Здесь возникает параллель с первой серией, где Нед рубит голову дезертиру и мы видим это глазами Брана, которому не велено отворачиваться. В девятой серии Йорен, наоборот, запрещает Арье смотреть. Она все равно будет травмирована, но он не хочет, чтобы в ее памяти осталась эта картина. Она не видит сам момент казни, и мы поэтому тоже не видим.

АЛАН ТЕЙЛОР: Я старался выделить Неда как можно ярче. Звук убран, мы слышим только его дыхание и смотрим его глазами. Затем перспектива меняется: мы видим глазами Арьи вспорхнувших птиц и слышим ее дыхание – потому что знамя Старков подхватывает она.

ДЭН УАЙСС: Мы не хотели делать кровавый гейзер в духе «Монти Пайтон»[11], но нужно было показать, как меч входит в шею, чтобы все получилось недвусмысленно. Эта была самая долгая дискуссия насчет того, где сменить кадр. Спорили, добавлять двадцатую долю секунды или нет. Два часа препирались, какой это должен быть кадр: шестой, седьмой или восьмой.

АЛАН ТЕЙЛОР: В самом конце мы подогнали кран, чтобы снять Септу Бейелора – но никаких архитектурных красот вы там не увидите, поскольку позже мы не смогли себе позволить компьютерную графику. Камера зачем-то взмывает в небо и опять опускается – как будто сначала ее кондратий хватил, а потом она оклемалась. Меня это немного смущает.