Огонь по тарелкам!

Оная штуковина была размером не больше книги и ничем, кроме жидкокристаллического монитора, кнопки «включить-выключить», четырехпозиционного переключателя и названия «призпол», что означало прибор измерения поля, не имела. Есаул с некоторым сомнением повертел в руках новое оборудование, щелкнул переключателем на цифре 1 и нажал кнопку включения. Экран монитора моргнул и тотчас же высветил карту Москвы с нанесенными на ней границами силового поля. Именно ориентируясь на него, «призпол» и определял свои координаты на карте столицы. Это место было высвечено на зеленом фоне небольшим желтым квадратиком, а направление силового поля отображалось бирюзовой стрелкой. И она указывала в сторону центра столицы.

— Ты гляди, а воно ж работает, — хмыкнул Пацук. — Ориентир взят. Направление на северо-северо-восток.

— Понял. Двигаемся, — ответил старшина и пошел вперед.

Вероятного противника в лице каких-нибудь инопланетных монстров поблизости не наблюдалось. Более того, никто из спецназовцев не знал, есть ли вообще под куполом враги. Именно поэтому в каких-то экстренных мерах безопасности острой необходимости не было. Однако вальяжно разгуливать на территории, подвергшейся технологическому воздействию пришельцев, «икс-ассенизаторы» не собирались.

Шныгин шел первым, стараясь держать под прицелом и улицу перед собой, и окна домов напротив. Кедман действовал примерно так же, но в его обязанности входило наблюдение за верхними этажами зданий, под которыми проходила группа. Пацук наблюдал за показаниями прибора, поэтому был избавлен от обязанностей кого бы то ни было прикрывать. А вот Зибциху, как всегда, достались тылы. Двигаясь в арьергарде группы, ефрейтор постоянно оглядывался. И именно он первым заметил, что позади отряда потихоньку стала собираться толпа, причем весьма своеобразная. Мужчины все как один в различного покроя пиджаках и при галстуках, а женщины — в длинных, до земли, платьях, шляпках и перчатках. Ганс уже собрался обратить внимание сослуживцев на сей странный факт, но в этот момент дорогу отряду преградил бомж во фраке, до этого мирно пасшийся на свалке.

— Позвольте узнать, люди добрые, кто вы, куда направляетесь и почему так странно одеты? — вежливо поинтересовался у спецназовцев странный нищий. — Вижу, вы не местные, голодаете и скитаетесь. Может быть, помощь какая потребуется? Так мы всем миром вам пособим.

— Мужик, отвали, блин! — отрезал старшина. — Только такого лоха в качестве проводника нам и не хватало. Без тебя разберемся, еври бади.

— Ай-ай-ай, господин хороший! — пожурил его бомж, не желая убираться с дороги. — Что же вы ругаетесь, как коллежский асессор в Международный женский день? Ужели в церковно-приходской школе вы пропускали уроки словесности? Ну так сейчас мы это поправим, подучим вас немножко! — и обернулся куда-то назад. — Мария Ивановна, тут для вас работка имеется!

Оторопевшие «икс-ассенизаторы» не успели и глазом моргнуть, как из подворотни появилась вышеупомянутая Мария Ивановна. Впрочем, то, что появилась именно она, бойцам стало ясно чуть позже. А сначала спецназовцы узрели обычную школьную доску, приближающуюся к ним на невероятной скорости. Необходимо отметить, что передвигался этот обязательный атрибут учебных классов при помощи очаровательных ножек, обутых в изящные лакированные туфельки на высоких каблуках.

— Ну, если эта училка еще и чернявенькая, я, пожалуй, позанимаюсь с ней минут пятнадцать, — осматривая средства передвижения школьной доски, плотоядно хмыкнул Пацук.

— А если она еще и в белом балахоне, то ты навечно останешься тут отдыхать, — буркнул в ответ старшина и попытался обогнуть бомжа, за что едва не получил школьной доской по голове.

Добравшись до бойцов, Мария Ивановна развернулась с такой невероятной скоростью, что вместо фасада школьной доски «икс-ассенизаторы» узрели тылы вышеуказанной учительницы, каковые выглядели намного привлекательнее, чем все школьные аксессуары, вместе взятые. И это даже несмотря на то что одета была Мария Ивановна в длинное платье дореволюционного покроя.

Увидев сие зрелище, Микола даже успел удивиться тому, что спереди наблюдал ноги Марии Ивановны открытыми по крайней мере до колен, а сзади оные конечности оказались упакованными в сборчатую ткань до щиколоток. Подобный покрой платья скорее подходил танцовщице канкана, чем школьной учительнице, и Пацюк даже плотоядно облизнулся, представив себе, как будет выглядеть Мария Ивановна в таком сногсшибательном наряде. Однако есаула ждало разочарование. И даже не одно, поскольку наукой установлено, что разочарования по одному не ходят.