Огонь, водка и медные... трупы

Лицо Носони исказила гримаса ужаса. Зигфрид догадывался почему. На упомянутом астероиде содержались самые отпетые уголовники, причем исключительно люди. Гундешманцев многие из них никакими братьями по разуму не считали. Среди космических бродяг ходили слухи, что по неписаным борматырским правилам гуманоидов даже разрешалось употреблять в пищу. Исключение уголовники делали только для гундешманских авторитетов. Тут срабатывал принцип цеховой солидарности. Но Сопливиан не был вором в законе или хотя бы рецидивистом. Он был шпионом. А таких на Борматырке Невозвратной не любили. Что ожидало в этом изоляторе шпиона, да еще разряженного в кожаные аксессуары, представить было несложно.

— Я не Борзони! — простонал Сопливиан, едва не падая на колени. — Я не виноват! Этот землянин сам ко мне подошел!

— На астероиде разберутся, — заверил его мегаполицейский и подтолкнул в спину. — Двигай ластами!

Зигфрид покинул тамбур экспресса, испытывая небывалое облегчение. Расчувствовавшись, он даже проронил скупую, но счастливую слезу. Он был богат, свободен и почти нетрезв. Это означало, что короткий, но содержательный отпуск капитану удался. Хотя с точки зрения задания, которое выдал ему на отпуск полковник Сбондин, все обстояло как раз наоборот. Документы вернулись владельцам, шпионы были раскрыты, а значит, до Злюхина наблюдавшая за всем этим фарсом земная контрразведка снова не добралась. Ну что ж, так распорядилась судьба. Спорить с ней было бесполезно. Зигфрид свою роль исполнил честно и до конца.

Размышляя над тем, стоит ли позже вернуться на Супертрахбах, чтобы забрать с космодромной стоянки свой честно отработанный «ЗУБ-3» или сразу купить новый космолет и забыть о первой суперманоидной столице на пару лет, пока не уляжется шумиха, он дошел до своего купе. Продолжая улыбаться приятным мыслям, он распахнул дверь купе и обомлел. Прямо в лицо ему смотрели два винтовочных ствола.

Держали оружие Филимон и Анабелла Слизняковы. Аглаида Карловна сидела чуть поодаль. На ее морщинистом лице сияла улыбка.

— Заходи, соколик, не устраивай сквозняк.

— Какой может быть сквозняк в герметичном экспрессе? — буркнул капитан, проходя в купе.

— Он в космосе герметичный, — пояснила старушенция. — А мы пока на планете. У него еще на втором космовокзале остановочка будет. Это после он в межзвездные дали отправится… а пока…

— А, понимаю, на втором вокзале вы и сойдете?

— Сойдем, сойдем, — закивала Аглаида. — Нам на Растленск не надо, да и на Земле нас никто не ждет.

— На Земле — точно, — Зигфрид ожесточенно помотал головой. — А вот в земле вас заждались… червячки могильные!

— Ты, голуба, не хами, а денежки выкладывай. Все честь по чести. На четверых поделим. Хотя тебе за хитрость и того не полагается.

— Э-эх, — Безногий повозился с карабинчиками, отстегнул рюкзачок и бросил его на столик. — Делите, кровососы!

— Ах, как это… — начала было мадам Слизнякова, но Филимон ее одернул:

— Бела!

— Романтично! — закончила Анабелла.

— Да, но у нас есть это… — Филимон перевел прицел на Аглаиду, — другое предложение… Вы летите дальше, а мы сойдем на втором вокзале. С деньгами. Со всеми сразу.

— Как это со всеми?! — возмутилась старушка. — Нет уж, давайте поделим!

— Милая, — Анабелла вытянула губы, словно собиралась чмокнуть старушку на расстоянии, — заткнитесь! Мы забираем все!

В этот момент экспресс остановился, и его двери характерно пшикнули.

— Будьте счастливы! — Анабелла послала обманутым подельщикам воздушный поцелуй и выпорхнула из купе с грацией снеговой тучи.

Бдительный снайпер-космодесантник Филимон повел стволом винтовки слева направо и предупредил порыв Безногого выразительным цоканьем.

— Сиди, капитан! Я тебя уважаю, ты настоящий мужик… Но и ты меня уважь… Не заставляй грех на душу брать!

— Проваливай! — Зигфрид махнул рукой. — Не в деньгах счастье.

— Это утешение для неудачников! — Филимон победоносно улыбнулся и захлопнул дверь в купе.

Безногий хотел было броситься следом за этой парочкой негодяев, но его остановила Аглаида Карловна.

— Не надо, Зигфрид, — она печально посмотрела в окно, и капитан невольно проследил за ее взглядом.

Винтовки супругам Слизняковым не помогли. Едва они оказались на перроне, их тотчас окружили коротко стриженные плечистые суперманоиды. Разговор у мясистых парней был предельно коротким. Они несколько раз сильно ударили Филимона по лицу, отняли у Анабеллы рюкзачок с наличностью и, зашвырнув винтовки поверженных супругов в кусты, удалились.

— Ах, как это… радует, — подражая манере мадам Слизняковой, пробормотал Зигфрид.

— Вот и все, — Аглаида Карловна закручинилась. — А как забавно начиналось…

— Ни фига себе забавно! — Безногий рассмеялся. — Прихожу домой, а у меня в ванне — труп! Гундешманский!

— Чай будете? — заглядывая в купе, поинтересовался толстый усатый проводник.

— Карловна, может, по рюмашке? — предложил капитан.

— Давай, — Аглаида махнула рукой.

Она была, конечно, препротивнейшей старушенцией, но все-таки человеком, а не суперманоидной трезвенницей или гундешманкой, дохнущей от алкоголя на месте.