Огонь желаний

При свете уличных фонарей Пьер увидел, как оживились глаза девушки. Он также понял, что она хоть и воспринимает его слова, но ничего не может ответить.

Волосы Вады разметались по сторонам, спадая на шелковую мантию и ему на грудь. Пьер целовал их и шептал ласковые слова.

— Это моя вина! Ни в коем случае нельзя было позволить тебе пойти на обед вместе с Гаитой.

Как же я мог не знать, что он вышел из ордена «Креста и Розы».

Вада слышала все, что он говорил, но не способна была думать ни о чем, кроме того, что она спасена.

Ее молитвы были услышаны!

Пьер пришел за ней! Он спас ее! Весь ужас черной мессы, которую служили над ее обнаженным телом, ужас, внушенный десятками обращенных к ней рук, злая сила, словно дохнувшая ладаном, парализовавшая ее, — все рассеялось.

Она спасена от этого кошмара и теперь в безопасности!

Пьер рядом с ней, а все остальное не имеет значения. Не нужно больше заставлять себя не потерять сознание и следить за тем, что происходит вокруг.

Впоследствии Вада едва могла припомнить, что происходило дальше. Когда она окончательно пришла в себя, то увидела, что Пьер, держа ее на руках, поднимается по узкой лестнице в свою студию. Кучер прошел вперед, чтобы открыть им дверь, и Пьер, внеся Ваду, уложил ее на постель.

В студии было темно, но окно оказалось не зашторено, и через стекло Вада видела звезды, ярко сверкавшие на небе.

Расплатившись с кучером, Пьер зажег масленую лампу, и мастерская озарилась мягким золотистым светом. Он подошел к постели и долго с нежностью смотрел на девушку.

— А сейчас, моя милая, — сказал он мягко, — мы должны вдохнуть в тебя жизнь. Прежде всего я не хочу видеть на тебе это одеяние: оно было на тех богохульниках.

Пьер снова взял ее на руки, и Вада не представляла, что он собирается делать. А он откинул покрывало и уложил ее на простыни, осторожно прикрыв одеялом. Потом так ловко стянул с нее злополучную мантию, в которую она все еще была закутана, что ее нагота осталась для него совершенно скрыта.

Пьер хорошенько укрыл Валу, подтянув край простыни к подбородку, и сказал:

— Я приготовлю тебе кофе в моей маленькой кухне, а пока оставлю тебя совсем ненадолго.

Он вышел, унося мантию, и вскоре Вада услышала звук льющейся из крана воды и звон чашек.

Она не знала, сколько должно пройти времени, прежде чем силы снова к ней вернутся. Хотела пошевелить руками, но из этого ничего не вышло. Затем попыталась что-то произнести, но все закончилось безуспешно, — она не могла выдавить из себя ни звука.

Ей показалось, что Пьер отсутствует слишком долго, но как только он появился, тревога улетучилась. Пьер подошел к постели и поставил на стоявший рядом маленький столик чашечку черного кофе.

— А сейчас я хочу напоить тебя с ложечки, — проворковал он, словно разговаривал с маленьким ребенком. — Пожалуйста, попытайся сделать несколько глоточков кофе, моя дорогая, чтобы побыстрее освободиться от наркотика, которым опоили тебя богохульники.

Говоря так, Пьер сел на постель, спиной оперся о подушки, затем очень осторожно левой рукой обнял Валу за плечи и привлек к себе. Наполнив ложечку, он поднес кофе к губам девушки. Сначала она думала, что не сможет даже разжать губы, но Пьеру как-то удалось влить в нее кофе.

Вада языком ощутила его приятный вкус и, к своему удивлению, проглотила жидкость, сразу ощутив тепло в горле.

Медленно, терпеливо Пьер поил Валу из ложечки, пока кофе в чашке не уменьшилось наполовину. Вада глубоко вздохнула.

— Пьер, — произнесла она с трудом, неуверенно. Ее голос звучал слабо и не так, как обычно, но это уже было огромное достижение.

Пьер крепче обхватил ее.

— О, ты уже можешь говорить! — обрадовался он. — Это превосходно, моя милая! Попытайся еще разок! Ну, давай!

Спустя час к ней стали возвращаться силы. Она слегка повернула голову, затем пошевелила пальцами и, наконец, задвигала рукой.

Раньше Вада и представить себе не могла, что мужчины бывают такими добрыми и нежными, каким оказался Пьер. Он сварил еще кофе и попросил ее выпить маленький стаканчик бренди, разбавленного водой.

Вада была счастлива: Пьер рядом, совсем близко, ухаживает за ней, и ее уже не так сильно пугали онемевшие на время руки и ноги.

Но где-то в глубине еще жил страх от всего, что с ней произошло.

— А что они хотели… сделать со… мной? — спросила она, когда наконец смогла хоть как-то произнести целую фразу.

— Я узнал от человека, которого зовут Лео Таксиль, — он не один год занимается разоблачением черной магии во Франции, что Гаита пытается отделить душу, дух от тела и заменить его простейшим началом.

— А разве это возможно? — шепотом спросила Вада.

— Ну, конечно же, нет! — быстро ответил Пьер, — но после того, как сатанисты принимают наркотики и при этом выпивают много вина, у них начинаются галлюцинации, и в результате в своем воображении они видят многое из того, что хотят увидеть.

— Они взывали к сатане. — Голос Вады дрожал.

— Да, но ведь ты должна была быть без сознания, — произнес Пьер и спросил:

— Как все это происходило?