Ограбление

— Для тебя, Трис? Все что угодно. — И я, блядь, именно это имею в виду.

Она рассмеялась, как будто я пошутил, и выскользнула из-под меня.

— Почему-то мне кажется, что мы привлечем слишком много внимания со стороны не тех людей. — Она провела рукой по моей рубашке, затем схватила мою эрекцию через брюки.

Я застонал, упираясь в ее руку, и она злобно захихикала, прежде чем отдернуть руку.

— Жестоко, — пробормотал я, поправляя брюки, чтобы скрыть признаки возбуждения, и повернулся обратно в зал. Проходящий мимо официант принес поднос со свежим шампанским, и я взял каждому по бокалу. — Хочешь уйти пораньше и потрахаться на заднем сиденье лимузина?

Трис только что сделала глоток шампанского и поперхнулась им, когда засмеялась, привлекая внимание нескольких гостей поблизости. Ее лицо покраснело от смущения, и она уставилась на меня, словно это я виноват в том, что она надышалась алкоголем.

— Безумно заманчивое предложение, — признала она, — и такое, что… — Она прервалась, когда ее внимание остановилось на ком-то поблизости. — Хм, кажется, я ее знаю.

Я повернулся, чтобы посмотреть, о ком она говорит, но моя маленькая колючка уже направлялась к знакомой блондинке.

— Эй, Катинка? — Трис тронула мою миниатюрную коллегу за руку, отвлекая ее внимание от мужчины, с которым она флиртовала. — О, это ты!

Тинк улыбнулась Трис, а затем бросила обеспокоенный взгляд на меня.

— Трис, я не ожидала увидеть тебя здесь, — сказала она осторожным тоном.

Моя девочка не обратила внимания на гадюку, с которой она обращалась, и тепло улыбнулась Тинк.

— Я здесь работаю. Извини, это Джон. Он мой…

— Бойфренд, — плавно закончил я за нее, наслаждаясь тем, что ее брови чуть не взлетели вверх. Тинк выглядела не менее потрясенной, но скрывала это лучше.

— Катинка, да? Откуда вы двое знаете друг друга?

Она утвердительно хмыкнула и слегка пожала мне руку.

— Точно… Джон. Мы просто столкнулись на улице.

Трис засмеялась.

— Буквально. Я чуть не сбила Катинку возле "Королевской орхидеи" на прошлой неделе.

Я сузил глаза на Тинк.

— О, как забавно. Это в ту ночь, когда ты забыла свой бумажник?

Трис кивнула, сморщив нос.

— Да, в ту ночь.

Выражение лица Тинк застыло, и я улыбнулся. Я боролся с собой за то, чтобы оставить Трис одну, боясь, что Декстер ее где-нибудь поймает… но теперь у меня был кто-то, кто мог за ней присмотреть. Кто-то, кому я в какой-то степени доверял, кто не допустит, чтобы случилось что-то плохое. Может быть, я смогу получить свой торт и съесть его тоже.

— Я как раз собирался пойти в уборную, но не хотел оставлять Трис здесь одну, — сказал я, бросив на Тинк напряженный взгляд.

Трис ткнула меня локтем. Сильно.

— Черт возьми, Джон, я не ребенок. Я могу о себе позаботиться. Посмотри, сколько вокруг людей, Господи Боже.

Тинк посмотрела между нами, слегка нахмурившись.

— Есть ли причина беспокоиться за ее безопасность? — осторожно спросила она.

— Да, — огрызнулся я.

— Нет, — сказала Трис, прижимаясь ко мне. — Просто избалованный богатый мальчик, который не может принять отказ, но он, конечно, не настолько глуп, чтобы пытаться что-то сделать здесь. — Она указала на десятки гостей вечеринки, стоявших вокруг с напитками в руках.

Тинк вздохнула, проведя рукой по своим коротким волосам.

— Я знаю этот тип. — Затем, смирившись, она махнула рукой в мою сторону. — Иди. Я составлю компанию твоей девочке, пока ты не вернёшься.

Я улыбнулся, но внутри меня зародилось чувство тревоги.

— Смотри в оба, — сказал я фальшиво-шутливым тоном, — я бы не хотел, чтобы на тебя завели дело за ложь.

Она принужденно рассмеялась, но она прекрасно знала, что я не шучу. А вот Трис смотрела на меня так, словно я только что говорил на иностранном.

— Что за хрень? Может, хватит шампанского, Казанова. Иди, мы в порядке. — Она оттолкнула меня, но я схватил ее за шею и откинул голову назад, чтобы поцеловать ее. Тщательно. Так сильно, что Тинк неловко прочистила горло, и я с большой неохотой отпустил Трис.

— Боже, ты же только в уборную уходишь, — поддразнила Трис, вытирая мазок своей помады с уголка моего рта. — Наверное, не нужно целовать меня так, будто мы видимся в последний раз.

Господи Иисусе. Это сильно задело меня, а жесткий, знающий взгляд Тинк только усугубил ситуацию. Я заставил себя улыбнуться, но потом сжал челюсти, уходя.

За те несколько секунд, которые потребовались, чтобы покинуть бальный зал, я едва не передумал по меньшей мере дюжину раз. Однако Тинк меня не подвела. Она знала, что сама была поймана на нарушении правил — украла бумажник Тристиан, — так что она была в долгу передо мной. Так уж получилось, что это была моя цена.

Тинк, в отличие от моего отца, была просто счастлива соревноваться. Да, ей хотелось победить, но она не хотела рисковать своим положением на будущих Играх из-за дисквалификации.