Ой-ой-ой, домовой!

– Порчу на меня навели примерно через две пятиницы после смерти сына.

– Пятиницы?

Дальнейшее выяснение показало, что в данном мире недели не приняты. В месяце шесть отрезков по пять дней. Вот этот отрезок и называется пятиницей.

Наконец я подвела итоги:

– На тебя наслали порчу. Подозреваю, что и сына угробили осознанно. Но – кабаном?

– Ничего удивительного. Вот смотри, язвы?

– Да.

– Это медленная смерть, а есть и другая порча. На быструю гибель. Допустим, у него сердце разорвалось, а тут и кабан…

– Так подгадали?

– Не знаю. Так получилось.

Я вздохнула.

– Подводя итоги. Тебя вылечить не получится, поэтому ты хочешь, чтобы я…

– Поглядела на моих родных. Определила, кто навел порчу. И – отомстила.

Я хмыкнула.

– Никак иначе это определить нельзя? Кто навел, зачем навел…

– Если б можно было…

– А ты уверен, что кто-то из родственников? А то ведь и незаконные дети есть?

– Родственники приедут на наследство. И незаконные, если они есть, тоже приедут на наследство. Не просто ж так меня убили… хоть на могилу плюнуть – и то в радость будет.

Звучало логично. Но в магии-то я не разбираюсь! Никак!

– Эрард, ты же сказал, что откат пойдет, что след останется, что…

– Я же и сказал, что от этого можно защититься.

– Про защиту ты не говорил. А можно?

– Да. Но взамен забирается чья-то жизнь. Может, даже жертвенного животного, магия крови это допускает. Это гадко, за это все равно следует расплата… к примеру, женщина могла родить троих детей. После такого ритуала ее здоровья хватит только на двоих.

– А мужчина?

– Его дети могут нести печать ритуала. Уродство, например. Горб, колченогость…

– И снять никак не получится?

– Только с головой.

– Добрые вы в этом мире…

– А в вашем?

– В нашем считают, что любой закон и любое правило можно обойти.

Эрард запрокинул голову и рассмеялся.

– Законы мироздания? Обойти? Вот недоумки!

Я развела руками.

– Понимаешь, магии у нас особо нет, те, кто что-то умеет, маскируются не хуже хамелеонов, а базовые законы мироздания… у вас вот Хурт – одна штука. А у нас каждый полудурок может создать свою секту или религию.

– И ему за это ничего не будет?

– Как повезет. Но может и вывернуться.

– У нас такие не выворачиваются.

– И конечно, законы все трактуют в меру собственной эротической фантазии. Примерно так: нельзя, но если очень хочется, то можно и даже нужно. А потом попробуем расхлебать и отмазаться.

– Тьфу.

– Ага, уроды. Кто б спорил.

– Кажется, с тебя еще и причитается за вытаскивание из того уродского мира.

– Но-но, – обиделась я. – За своим миром приглядывай, а обзываться тут нечего. Дураков везде хватает, у вас – тоже.

И наглядный пример сидит прямо передо мной.

Эрард развел руками.

– Извини. Не хотел задеть.

– Проехали.

– Куда?

– Сленговое выражение такое. Означает, что не стоит задерживаться рядом с обидой, вонять начнет…

– Хм-м… забавно. Проехали.

– Давай о твоем деле? Кто там тебя убил…

– Это должен быть кровный родственник, иначе никак. Другая кровь не подействует. Кстати, я уж молчу, что кого-то могут и втемную использовать.

– И… я, как проявленный эфирент, должна летать и на них охотиться?

Сценка мне представилась конкретная.

Просыпается неизвестный мне человек (а их там мно-ого), а над кроватью – оно.

Синее, светящееся и с признаками. Что дама-с…

И завывает оно нечеловеческим голосом:

– Покайся, гад, в совершенном преступлении! А то щас вломлю!

Интересно, сколько будет раскаявшихся? Я бы сказала, большой процент. А описавшихся?

Эрард покачал головой:

– Летать не надо. Да и не сможешь ты далеко отойти от места призыва, к сожалению. А вот сделать так, чтобы все явились сюда, – это в моих силах. На оглашение завещания.

– Ты помирать собрался?

– Да пора уж… я ведь сказал – порча.

– Как-то ты это буднично говоришь, – честно призналась я.

– А чего бурлить? Жизнь прожита, хорошо прожита, погулял, побродил… может, и Хурт своей милостью не оставит.

Я вздохнула.

Вот оно, главное различие с нашим миром.

Даже самые невероятно верующие сейчас все равно сомневаются. А вдруг? Мало ли? Никто ж не возвращался…

А Эрард просто верит. И веры этой хватит не то что на горчичное зерно – на целую плантацию с горчицей.

Для нашего мира смерть – страшное событие, даже ужасающее своей неизвестностью и неопределенностью.

Для него – такое же действие, как поесть, поспать, пописать, помереть… Бывает. Еще раз родимся.

И черт его знает, что лучше или хуже.

– С Хуртом ты сам определись. Но допустим. Я не против тебе помочь, все равно деваться некуда, я правильно понимаю?

– Неправильно. Что за человек, который из-под палки работает?

– А есть прянички? – оживилась я. Так было намного интереснее, если мне может что-то обломиться, хорошее и вкусное. Только что именно?

– Ты сейчас свободный эфирент. А хочешь – новое тело?

Я прищурилась.

– Ты Хуртом подработать решил?

Я хоть про магию и не знаю, но подозреваю, если б все было так просто…

Призвал душу, почистил тело, запихнул ее внутрь… да политики за такую возможность родную мать бы не то что продали, сами бы поубивали! С особым цинизмом и жестокостью!

– Да нет. Тут надо будет, чтобы несколько факторов сочетались. И не факт, что получится.