Окаменевшие муравьи

-- Джозеф, -- сказал Питер. Его голос срывался несколько раз, прежде чем он смог закончить фразу. -- Джозеф, они жили в домах.

Он стоял с куском скалы в руках и неосознанно выражал почтение.

Джозеф заглянул Питеру через плечо, обдавая дыханием шею брата.

-- Прекрасный дом, -- проговорил он.

-- Лучше, чем наши.

-- Питер! -- предупредил его Джозеф и трусливо посмотрел по сторонам.

Отвратительная действительность внезапно настигла Питера. Его накрыла тревога и омерзение, руки слабо опустились. Кусок скалы упал на другие куски. Куполообразный дом, его интерьер, затвердевший в известняке разбился на дюжину осколков.

И опять непреодолимое любопытство братьев взяло верх. Они встали на колени, чтобы перебирать фрагменты. Более прочное содержимое дома было спрятано веками в скале, и только сейчас соприкоснулось со светом и воздухом. Непрочная мебель потеряла свой блеск.

-- Книги, дюжины книг, -- заметил Питер, переворачивая кусок в разные стороны, чтобы подсчитать уже знакомые прямоугольные частицы.

-- Это рисунки. Клянусь тебе! -- закричал Джозеф.

-- Они изобрели колесо! Посмотри на эту тележку, Джозеф! -- в победоносно засмеялся Питер. -- Джозеф, -- с трудом проговорил он, -- ты понимаешь, что мы сделали самоме сенсационное открытие в истории? Муравьи когда-то обладали культурой настолько же богатой и выдающейся, как и наша. Музыка! Живопись! Литература! Только подумай!

-- И жили в домах на земле с множеством комнат, с чистым воздухом и светом, -- восхищенно произнес Джозеф. -- Они знали огонь и готовили. Что это еще, как не печь?

-- За миллионы лет до первого человека, до первой гориллы, шимпанзе и орангутанга, до первых обезьян, Джозеф, у муравьев было все, все.

Питер с восторгом представил расстояние, которое в его воображениии сжалось до размера пальца и полную, богатую жизнь в величественных куполах во всей красе.

Когда Питер и Джозеф закончили беглый осмотр камней в коробке номер один был уже полдень. Всего они нашли пятьдесят три дома и все разные, некоторое побольше, некоторые поменьше, в форме купола и куба, каждый произведение индивидуального воображения. Все дома располагались далеко друг от друга и редко в них жило больше муравьев чем самец, самка и их потомство.

Джозеф глупо и скептически ухмылялся.

-- Питер, мы пьяные или чокнутые? -- он сидел в тишине, курил сигарету и время от времени тряс головой. -- Ты понимаешь, что уже обед? А кажется, что мы провели здесь минут десять. Голоден?

Питер отрицательно мотнул головой и начал разбирать вторую коробку. Там были окаменелости со следующего слоя. Он хотел понять, как величественная муравьиная цивилизация опустилась до подавленной, бессознательной муравьиной жизни, которую ведет сейчас.

-- Тут кое-что интересное, Джозеф. Десять муравьев настолько близко друг к другу, что они поместятся под моим большим пальцем, -- Питер поднимал кусок за куском и, там где он находил одного муравья, рядом с ним оказывалось не меньше полудюжины других. -- Они начали собираться в стаи.

-- Есть физические изменения?

Питер нахмурился через увеличительное стекло.

-- Те же особи, точно. Хотя, подожди, есть отличие. Клешни более развиты, гораздо более. Они начинают походить на современных рабочих или солдат, -- он протянул камень Джозефу.

-- Хммм, здесь нет книг. Ты нашел хоть одну?

Питер помотал головой и понял, что пропажа книг сильно его взволновала, и он страстно их ищет.

-- У них еще были дома. Но теперь они забиты людьми, -- он прокашлялся. -- Я имею ввиду муравьями.

Вдруг его прервал радостный крик.

-- Джозеф! Тут один без больших клешней, такой же как и в предыдущем слое!

Он крутил образец на солнце.

-- Собственной персоной, Джозеф! В своем доме, со своей семьей, книгами всем прочим! Некоторые муравьи делятся на рабочих и солдат, а некоторые нет!

Джозеф перепроверял некоторые скопища муравьев с клешнями.

-- Стайные муравьи возможно не интересовались книгами, -- предположил Джозеф. -- Но рядом с ними всегда лежат картинки, -- он растерянно нахмурился. -- Смотри как странно, Питер: те, кто любит картинки развиваются отдельно от тех, кто любит книги.

-- Сторонники толпы отдельно от индивидуалистов, -- задумчиво пробормотал Питер. -- Те, у кого большие клешни отдельно от тех, у кого их нет.

Чтобы дать отдохнуть глазам он стал смотреть по сторонам и наткнулся на поблекший плакат, висевший на кладовой, с которого сверкали глаза Сталина. Он опять начал смотреть в разные стороны, на этот раз вдаль, на кишащий кратер ближайшей шахты, где портрет Сталина светился по-отцовски на всех кто входил и выходил; на скопление бараков из рубероида внизу, где портрет Сталина смотрел проницательно, защищенный от непогоды стеклом, на гнусные туалеты.

-- Джозеф, -- неуверенно начал Питер, -- я ставлю завтрашнюю пайку табака, что это произведения искусства у муравьев с клешнями, это политические плакаты.

-- Если так, то наши прекрасные муравьи оградили себя от еще более развитой цивилизации, -- загадочно произнес Джозеф. Он отряхнул пыль с одежды. -- Посмотрим, что в коробке номер три?