Охота на флагманов

Положение английских кораблей было во всех отношениях невыгодным. Курс, которым они сближались с противником, ограничивал их огневые возможности, и к тому же подставлял неприятелю слишком большую цель. Перевес в артиллерии главного калибра с 18: 8 сократился до 10: 8, а позднее и до 9: 8: одна из носовых башен "Принца Уэльского" отказала после первого же залпа. Кроме того, если огонь британских кораблей был разделен между "Бисмарком" и "Принцем Ойгеном", огонь немцев был сосредоточен исключительно на "Худе".

Холланд не дал Уэйк-Уокеру приказаний "Норфолку" и "Саффолку" приблизиться к "Бисмарку" и зайти с кормы, отвлекая на себя огонь кормовых орудий10.

Были и другие неудобства. Немцы получили, как говорят моряки, благоприятный ветер: британские корабли шли против ветра, против туч водных брызг, которые заливали объективы двух девятиметровых дальномеров на фок-мачте, так что можно было пользоваться только меньшим дальномером на капитанском мостике. А когда Холланд решил, что "Принц Уэльский" должен оставаться рядом и повторять маневры "Худа", вместо того, чтобы дать ему возможность менять курс и скорость по необходимости, он тем самым облегчил немцам прицеливание.

Первый залп "Принца Ойгена"; затем второй. Прошло двадцать секунд, и Бринкман увидел белые фонтаны, некоторые перед "Худом", некоторые за ним линкор взяли в вилку - и тут же полыхнуло на средней шлюпочной палубе.

- Есть попадание! - крикнул кто-то из команды Яспера, - горит!

Разрыв этого снаряда с "Принца Ойгена" вызвал на "Худе" взрыв боеприпасов в погребе 100-милиметровых зенитных снарядов. Вслед за этим начали рваться снаряды аварийного запаса, так спасательной команде пришлось залечь на палубу. Тут в "Худ" попал ещё один снаряд, а может даже два, и при этом погибло немало моряков, находившихся в самолетном ангаре.

Холланд, чтобы использовать кормовые башни обоих кораблей, дал сигнал на разворот. Наконец-то четыре орудия кормовых башен смогут вступить в дело!

Приказ был исполнен, корабли начали поворот, и тут "Худ" накрыл очередной залп. В пятый раз за четыре минуты линкор оказался в окружении фонтанов воды. Но один из снарядов ударил точно посредине корабля, проломил небронированную палубу и проник в жизненно важные недра, где взорвался много ниже ватерлинии. От детонации взорвался склад 100-милиметровых снарядов, а за ним - погреб с 381-милиметровыми снарядами11.

На глазах ошеломленных англичан и немцев, посредине "Худа" вздыбился огромный огненный столп...

Вот что сказали очевидцы:

Матрос с "Норфолка": ...огненный столб в четыре раза выше мачты, он доставал почти до неба.

Буш: ...ослепительно белый вихрь, и сразу же - черный дым.

Эсмонд Найт: ...длинный ярко-красный язык пламени.

Корветтен-капитан Хаверс с "Саффолка": ...красный перевернутый пень.

Обер-лейтенант Шмитце, военный художник с "Принца Ойгена": ...пламя походило на призрачную новогоднюю елку.

Столб огня - и дым, огромная грибообразная туча дыма. Капитан Бринкман заметил, что у самой вершины тучи черного дыма сверкают разрывы снарядов, их вспышки походили на фейерверк, мигавший на фоне потемневшего неба. Всего несколько мгновений... Дым немного рассеялся и стало видно, как в воздухе летают обломки "Худа" - часть 381-милиметровой орудийной башни, мачта, части мостика.

Самый знаменитый линкор мира взорвался, как рождественская петарда, на пятой минуте боя. "Файв минитс шип" - говорили британские моряки о каком-нибудь слабом, недостойном корабле. Никто никогда даже в мыслях не мог сказать такого о "Худе". Файв минитс шип...

Позднее историей с потоплением "Худа" занимались сразу две комиссии, и по их заключению - абсолютно совпавшему - катастрофа была вызвана отнюдь не пожаром на палубе, а 381-милиметровым снарядом с "Бисмарка", проникшим внутрь корабля и взорвавшимся в кормовом артиллерийском погребе или вблизи него.

На "Принце Уэльском", "Бисмарке" и "Принце Ойгене" лишь немногие видели своими глазами гибель "Худа". Большая часть команд находилась под палубой, на боевых постах и узнали лишь по корабельной трансляции - из вторых рук. На "Бисмарке" кадет Эйх в кормовом посту управления огнем услышал радостный вопль капитана Шнайдера: "Мы их взорвали!" - и до конца жизни эти слова будут звучать в его ушах.

Когда дым рассеялся, все заметили, что "Худ" переломился пополам. Корма и нос торчали к небу. И в этот миг обе носовые башни дали последний залп. Разумеется, это было только случайностью, результатом короткого замыкания, но казалось, что это последний рыцарский салют.

"Принцу Уэльскому", который по приказу Холланда начал было поворот налево, теперь пришлось срочно принять вправо, чтобы не врезаться в остатки "Худа".

Яспер с "Принца Ойгена" в главный дальномер увидел удивительное зрелище: носовая часть "Худа "торчала из воды, словно башня собора. Когда мимо плыл "Принц Уэльский", казалось, она возвышается над его верхней палубой. Затем обе части "Худа" тихо погрузились в бездну, унося 1400 человек - мертвых и ещё живых. Над поверхностью осталось только облако дыма.