Охота на Лань. История одной одержимости

Он вцепился в парапет кафедры и наклонился вперед. Паства сидела, бледная и безмолвная, полностью во власти его грохочущего голоса. Он посмотрел еще раз на Лоренцо: выдержка у Великолепного была нехилая. Тот слушал спокойно, даже выпрямился, чтобы по нему не было видно, что он испытывает боль. Савонарола желал бы испепелить его взглядом. Но не мог, и потому, переведя дух, продолжил:

– Князья Италии посланы ей в наказание! Их дворцы – убежище разврата и дурных страстей. Дочь Рима, распущенная Флоренция! Ты пьяна от бессменных пиров, спектаклей, маскарадов, празднеств, в твоих ушах вместо молитв звучат карнавальные песни и бальные канцоны. Ты насмешливо смотришь на других, считая себя умнее и просвещеннее. Даже женщины твои возомнили, что имеют право спорить с мудрецами! Под твоей карнавальной маской прячется похоть, разврат и горе бедняков. Господи, дай мне силы сломать крылья испорченности этой вавилонской блуднице!

Джованна еле дышала от ужаса. Казалось, ее волосы встали дыбом. Монах смотрел на нее из-под своего капюшона, как будто она и была олицетворением Флоренции. Она постаралась успокоить сердце, внушив себе, что ей показалось. Она слишком впечатлительна. Они просто сидят у него перед глазами, вот и кажется… Ее рука нашла руку Валентина, они переплели пальцы. Стало спокойнее.

– Где же старые учителя и прежние святые, где ученость, христианская любовь, чистота минувших времен? Вы отринули их! Вам теперь по вкусу язычники! Что ты делаешь, о Господи? Приди освободить Свою Церковь из рук демонов, тиранов и злых пастырей! Повсюду вижу я, как оскверняете вы невинное и святое, поддаетесь влиянию распущенности. Мадонну вы рисуете с лицом модницы, а ангелу придаете облик уличного франта!

Это был прямой удар по Джованне и Валентину Альба. Лоренцо Медичи нахмурился: атаки, направленные на него, он привык сносить стойко, но когда набрасывались на тех, кто ему был дорог, глухой гнев поднимался в душе. Джованна Альба дарила вдохновение впавшему было в глухую тоску после смерти Симонетты Алессандро Боттичелли, юный одаренный скульптор Микеланджело говорил, что никто из натурщиков не терпелив так, как Валентин Альба. Скульптуры богов с его лицом, казалось, дышат и движутся, так они были прекрасны. Лоренцо Медичи бросил взгляд на брата с сестрой: они держали удар так же стойко, как и он. Продолжали смотреть на Савонаролу, не дрогнув. Но что творится у них в душе?

– О неверующие, не желающие ни слушать, ни обратиться на путь истинный! Господь говорит вам: так как Флоренция не ищет исцеления, так как Рим болен смертельной болезнью, так как Италия полна куртизанок, сводников и негодяев, Я наведу на нее худших ее врагов, низвергну ее князей и подавлю гордыню Рима. Когда настанут ужас и смятение, тогда захотят грешники обратиться на путь истинный, но уже не смогут сделать этого. Ковчег будет закрыт. Спасутся только покаявшиеся. Казни пойдут за казнями, бич войны сменится бичом голода, бич чумы дополнится бичом войны… У вас не хватит живых, чтобы хоронить мертвых! Могильщики пойдут по улицам и станут кричать: «У кого есть мертвецы?», горами будут сваливать их в телеги и сжигать. О Флоренция! О Рим! О Италия! Прошло время песен и праздников! Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное! Господи, Ты свидетель, я с братьями старался поддержать словом эту падающую руину, но я не могу больше, силы мне изменяют. Я не хочу более, я не знаю, что еще говорить, остается лишь плакать. О, Флоренция, сколько всего возвестил тебе Господь! Блаженна была бы ты, если бы вняла Его словам. Милосердия, милосердия, Господи!

Он сделал паузу, опуская воздетые к небу руки. Слушатели были потрясены, кто-то рыдал, кто-то тревожно и с мольбой в глазах ловил каждое его слово. «Как же жить нам, Отче?» – читал он на их лицах. После яркого праздника такая проповедь была верной: люди вернулись к обычной жизни без живых красок и бесплатного угощения. И снова поняли, насколько бедны и несчастны. Многие раскаивались за содеянное во время карнавала. И теперь страх, ужас и стыд жгли их души. Впечатлительные женщины рыдали, мужчины ждали от проповедника решения своих бед.

– Говорю вам: князья падут в своей скверне, нечестивые служители Церкви умрут, а Флоренция откроет свои ворота псам с севера. Вы падете вместе с ними, если не спасетесь вовремя. Многие из вас живут подобно животным: безвольно и бездумно, не размышляя о спасении. Если что нас и отличает от животных, так это свободная воля. Она дана нам была Господом, чтобы мы могли бороться со страстями. Мы выбираем, спастись или погибнуть. Так что же побеждает все, пересиливает и очищает?

Он подождал, пока каждый из слушателей не задаст себе этот вопрос. А затем, поймав вновь их внимание, продолжил: