Охота на судьбу

Вот уж, кто действительно успел продрогнуть за время их короткого путешествия, так это эти двое, которые, во имя переполнявшей их гордости, решили несколько секунд хранить молчание, а потом уже ответить отрицательно на поступившее им предложение, дабы «не дать слабины». Собственно, гордость их переполняла не так уж и долго. Вскоре волны возвышенного человеческого самоуважения отхлынули от каменистых берегов сознания двух повстанцев и, переглянувшись между собой, они пренебрежительно и даже чуть ли не брезгливо приняли флягу из рук охотника.

- А ну пошли! - рявкнул на фрилдингов один из повстанцев, и группа вновь продолжила путь.

- Тащимся с этим зверьем в такую рань, чтобы они потом, оказавшись на свободе, испепелили нас своими заклятиями из-за первого попавшегося дерева, черт подери! - не удержался второй, видимо всю дорогу пыжившейся от злобы.

- Они ведь не виноваты, что мир людей стал настолько близок к их местообитанию, - добродушно ответил Раэль.

- Ты бы вообще заткнулся, защитник природы. Всю жизнь животных стрелял, а теперь что? А? - огрызнулся повстанец на высказывание охотника, - а людоеды, знаешь ли, тоже рядышком живут, ты бы к ним сходил и выказал бы им всю свою любовь и уважение. Они бы тебя мигом приголубили, аж причмокивали бы, перемалывая твои косточки.

- Я охочусь из надобности, а не ради удовольствия. А сравнивать безмозглых агрессивных монстров с такими же, как и мы, разумными существами, это, по-моему, неразумно, - возразил Раэль, - вы ведь ведете войну против режима губернатора, а не против природы, насколько я понимаю?

- Много ты знаешь! - не найдя подходящего ответа, буркнул повстанец, - тебе вообще до этого дела нет никакого, - словно обиженный мальчишка, процедил он, - ты со своими карликами обсуждай, что кому и чего.

«Ну, хоть разговор поддержали кое-как, может все-таки не убьют», - утешил себя мысленно Раэль, - «во всяком случае, пока что».

- Ты сам-то как к режиму относишься? - спросил до сего момента пребывавший в молчании первый повстанец.

- А ты вот как сам считаешь, с учетом вчерашних событий? - вопросил Раэль.

- Ты от ответа не уходи. У тебя выбора не было.

- Выбор есть всегда, но не всегда возможные варианты могут устроить человека, делающего этот выбор. А, впрочем, - сделал паузу охотник, – никак не отношусь. Я нахожусь в розыске, поэтому меня ничего не связывает с городом и местной властью.

- Ага, зато ее с тобой связывает очень многое, и она тебе эту связь непременно покажет, попадись ты ей в лапы, - злобно хмыкнул второй.

- Ну, положим, ты и правду изгой, - продолжил первый, - а чего к нам не присоединился тогда? В одиночку-то тут тяжело протянуть.

- Да он с коротышками связался, чего тут не понятного! - снова влез в разговор его неуемный товарищ.

- Я хочу покинуть Фросвинд, - коротко ответил Раэль.

Если бы охотник в этот момент мог видеть физиономию своего собеседника, то непременно прочитал бы на ней явное сомнение по поводу только что высказанной затеи. Ну, а от его товарища, видимо, все еще сохранявшего обиду из-за недавнего поражения в словесном поединке, можно было ожидать лишь ядовитой ухмылки, которая, собственно, и проступила на лице повстанца. И он, конечно, не преминул облечь ее в словесную форму, - покинуть Фросвинд можно и не сходя с этого места! - радостно изрек он, будто открыл некий, искомый всеми мудрецами на протяжении столетий, секрет.

- Я подумывал воспользоваться более безопасным путем для перемещения, - парировал Раэль.

- А вот это уж не тебе решать, черт побери. Тоже мне умник нашелся! На все воля Мерлинии! - проворчал тот.

Если бы повстанец не добавил в конце своего высказывания этой фразы, то Раэль наверняка бы решил, что это его последняя в жизни прогулка. Однако, как забавно - в этом олухе одновременно уживался и скверный характер, помноженный на недалекий ум, а в придачу еще и вера в богиню жизни, которую славили, в основном, люди, ведущие мирную жизнь, что нельзя было сказать об этом неотесанном головорезе.

Да и вообще, у порядочного человека, как правило, в подобных ситуациях складывается неприятное ощущение, что, когда негодяй восхваляет какие-либо человеческие или религиозные ценности, то он непременно их тем самым и оскверняет. Будь то губернатор, надрывающий свое упитанное нутро, речами о чести и достоинствах человека, ну либо этот тип, поминающий при случае богиню жизни.

Второй повстанец подождал, пока спор будет окончен, и продолжил, - у каждого своя дорога, хотя жаль, нам бы лишние бойцы не помешали.

- А почему вы не можете нанести удар в самое сердце? - задал уже длительное время, болтающийся на языке вопрос Раэль, - мне кажется, вы вполне способны добраться до самого губернатора, - сказал он, как бы намекая на умения его новых знакомых, Трюкача и Хасима.