Читаем Охота на удачу полностью

Как и положено в директорских кабинетах, центральное место тут занимал стол. Массивный, добротный, дышащий древностью, он мог бы сделать честь любому музею. Под стать столу оказался и остальной интерьер небольшой комнатки. Никакого хайтека или евро. Каждая вещь, даже самая малая и неприметная, выглядела обладательницей собственной истории, которой хватило бы на несколько сезонов остросюжетного сериала. С порога ощущалось, что любовно собранные в этой комнате экспонаты нельзя называть как попало. Вот, например, красиво обрамляющие арочное окно… шторы, вы говорите? Нет! Исключительно портьеры! Льнущие к стенам тяжелым бархатом портьеры. Ковер? Снова нет — гобелен! Красивое французское слово как нельзя лучше отражало истинную сущность этой элегантной вещи. А это прислонившееся к стене чудо столярного мастерства никакой не шкафчик, а самый настоящий секретер! Один лишь телефон, хоть он и выглядел осколком конца девятнадцатого столетия, нельзя было назвать иным словом. За всей этой неброской, солидной роскошью несколько терялся и мерк невзрачный человечек в не новом костюме цвета мышиной шерсти. Центральное положение не делало его более заметным. А шикарное кресло с высокой резной спинкой, в иных декорациях вполне бы сошедшее за трон, лишь усиливало директорскую невзрачность. Впрочем, по виду Швеца можно было смело утверждать, что ему плевать на эти условности. Директор библиотеки был сильно занят. Он шил.

Огромная, отполированная временем лысина поднялась, и в посетителей нацелился чуть менее огромный мясистый нос, испещренный разветвленными сеточками лопнувших капилляров. Обвисшие бульдожьи щеки разошлись в улыбке, демонстрируя редкие стершиеся зубы, настолько старые, что казалось, их удерживают только связующие звенья из золотых коронок и мостов.

— Добрый день, Лилия. Добрый день, молодой человек. Прошу меня простить, я скоро закончу. Присядьте, подождите буквально пару минут.

Интеллигентный голос престарелого школьного учителя подходил этому потасканному лицу точно изготовленный на заказ. Глаза Швеца ни на секунду не оторвались от длинной иглы, крепко сжатой короткими пальцами. Директор напоминал хирурга, сшивающего живые ткани после успешной операции. Приглядевшись к заготовке, Герка понял, что сравнение с доктором угодило не в бровь, а в глаз — стежок за стежком стягивая материал, Дан Ааронович создавал из лоскутов и обрезков ткани подобие человеческой руки в половину натуральной величины. В свете последних приключений Воронцов внезапно понял, что не хочет знать, почему директор библиотеки в рабочее время занимается такими странными вещами. Вот не хочет, и все тут! Однако Швец его нежелание не разделял. Справившись с работой гораздо раньше заявленной пары минут, он, наконец, поднял на посетителей глаза — грустные, слезящиеся глаза невыспавшегося бассет-хаунда — и спросил, обращаясь к Герке:

— Бывали на нашей «Вселенной мягких игрушек»? У нас в малом зале как раз сейчас часть экспозиции… Настоятельно рекомендую.

Конечно, Воронцов бывал на этой выставке, о чем тут же известил уверенным кивком. Не в самой библиотеке, нет, но бывал неоднократно. Если ты житель Сумеречей, тебе от семи до шестнадцати лет, и ты достаточно смышлен, чтобы обучаться в местных средних учебных заведениях, значит, ты стопроцентно видел «Вселенную мягких игрушек». И, скорее всего, не один раз. Понимая, что в стенах книгохранилища высокой посещаемости не добиться, руководство Центральной городской библиотеки (которое отныне юноша знал лично) таскало ее по всем школам города, наводя тоску на учеников и преподавателей. Впрочем, на Герку библиотечные куклы всегда оказывали несколько иное, гнетущее впечатление. В их присутствии ему было неуютно и жутковато. Несмотря на малый рост, сшитые с соблюдением пропорций человеческого тела, они напоминали толпу злобных карликов, умело маскирующихся под куклы. Парики из натурального волоса и поразительно живые, несмотря на свое стеклянное происхождение, глаза только усугубляли дело. Смотреть на них по доброй воле Герка не имел ни малейшего желания.

— В последнюю очередь нам сейчас хотелось бы пялиться на твоих плюшевых монстров, — бестактно встряла Лиля. — Швец, по пути сюда я рекламировала своему другу твое гостеприимство. Которого почему-то не наблюдаю. Я поторопилась?

— Любезная Лилия, вы же знаете, на всем Северо-Западе не найти хозяина более гостеприимного, чем я, — Швеца, казалось, нисколько не смутил невежливый тон девушки. — Но, видите ли, со времени вашего последнего визита остались некоторые неоплаченные счета… А вы же знаете, как я не люблю долги, верно? Больше, чем долги, я не люблю только должников, этих паразитов от мира финансов. А вы, Лилия, задолжали мне за две ночи и два с половиной дня постоя. Это я еще не говорю о питании, Интернете, медикаментах, доставке и иных сопутствующих расходах…

Он туманно помахал зажатой в пальцах иголкой в воздухе. От этого легкого движения лицо Лили побледнело даже под слоем грязи.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже