Охотник за разумом. Особый отдел ФБР по расследованию серийных убийств

Брудос — чуть ли не классический пример преступника, который начинает с безобидных причуд и быстро прогрессирует: от найденной обуви к белью сестры и вещам других женщин. Сперва юноша просто обчищал бельевые веревки, затем следил за женщинами на высоких каблуках и вламывался в их дома в отсутствие владелиц, а потом стал еще смелее и возжелал самих хозяек. Поначалу ему было достаточно примерить женскую одежду, но потом захотелось более сильной дозы. В общении он стал просить девушек разрешения их сфотографировать. Затем, когда одна из них отказалась раздеваться, пригрозил ей ножом. Но он ни разу не убивал, пока случайная жертва сама не забрела к нему домой. А дальше, один раз вкусив запретное удовольствие, он будет делать это снова и снова, с каждым разом заходя все дальше в изувечивании и обезображивании трупов.

Я не утверждаю, что любой мужчина, которого заводят шпильки, кружевные лифчики и трусики, обречен всю жизнь совершать преступления, иначе половина сильного пола уже давно сидела бы за решеткой. Но на примере Джерри Брудоса мы выяснили, что подобный тип парафилии может иметь отрицательную обратную связь, а также быть «ситуационным». Вот вам пример.

Некоторое время назад стало известно, что директор начальной школы, расположенной неподалеку от моего дома, увлекается детскими ножками. Он играл с детьми, стараясь щекотать их как можно дольше. Если ребенок выдерживал определенное время, не засмеявшись, то получал денежный приз. Родители забили тревогу, когда прознали, что их дети тратят в местном торговом центре деньги, происхождение которых не могут объяснить. Но многие жители района запротестовали, когда академический совет решил уволить директора. Тот был обаятельным человеком, находился в хороших отношениях со своей девушкой, пользовался популярностью как у детей, так и у их родителей. Учителя считали, что директора обвиняют несправедливо. Но даже если он и правда без ума от ножек, кому от этого плохо? Он никогда не приставал к детям и ни разу не заставлял их раздеваться. Он определенно был не из тех, кто похитит ребенка среди бела дня ради удовлетворения своей извращенной фантазии.

С этим я полностью согласен. В этом отношении он не представлял для общества никакой опасности. Я с разговаривал с подозреваемым, он показался мне приветливым и открытым человеком. Но давайте представим, что во время одной из таких игр какая-нибудь девочка начнет кричать и угрожать, что обо всем расскажет. В панике фетишист может убить ребенка просто потому, что не придумает иного выхода. Когда за советом в мой отдел обратился учебный инспектор, я сказал, что решение уволить директора было абсолютно правильным.

Примерно в то же время меня пригласили в университет Вирджинии, где студенток сбивали на землю и в потасовке отнимали модные по тем временам сабо на деревянной подошве. К счастью, никто особенно не пострадал, а в кругах полиции и студгородка к подобным делам вообще относились несерьезно. Я встретился со студентами и администрацией университета, рассказал о Брудосе и других людях, с которыми имел дело, и удалился, успешно посеяв в их сердцах страх. Официальная позиция университетского начальства резко изменилась после моего визита, и с чувством удовлетворения я хочу сказать, что подобных случаев более не наблюдалось.

Глядя на поступательное развитие преступлений Джерри Брудоса, я спрашиваю себя, могло бы должное понимание и заблаговременное вмешательство на ранних этапах помочь его остановить.

В Эде Кемпере я видел серийного убийцу, воспитанного детством, полным эмоционального насилия. Случай Джерри Брудоса показался мне несколько более сложным. Очевидно, что склонность к парафилии он проявлял с ранних лет. Маленького мальчика очаровала пара туфель на высоком каблуке, найденная на свалке. Однако очарование это частично могло быть вызвано и тем, что он никогда раньше подобного не видел. Эта обувь слишком отличалась от той, что носила его мать. Когда же та отреагировала слишком резко, обувь на высоком каблуке стала для мальчика запретным плодом. Вскоре после этого он украл пару туфель у своей учительницы. Однако, узнав об этом, она еще сильнее удивила его. Вместо того чтобы пожурить юного Брудоса, она поинтересовалась, почему он это сделал. И вот он уже столкнулся с неоднозначной реакцией зрелых женщин на свои действия, и предположительно врожденная склонность стала понемногу перерастать в нечто более зловещее и опасное.

А если бы опасность, исходящую из расцвета его фантазий, обнаружили раньше и приняли эффективные меры по борьбе с ними? К моменту совершения первого убийства уже слишком поздно, но можно ли остановить процесс на любом другом этапе? С тех пор я провел немало времени, изучая этот вопрос, и все меньше верю в эффективность мер, которые имеют хотя бы отдаленное отношение к реабилитации большинства сексуально мотивированных убийц. Но если существует хотя бы надежда на то, что эти меры сработают, то принять их надо до точки невозврата, пока фантазии еще не начали претворяться в жизнь.