Охотник за судьями

Глава 5

Балти нэнавидит лодки

– В Новую Англию? В Новую Англию?

Круглое лицо Элизабет Пипс порозовело от ярости. Локоны подпрыгивали и пружинили в такт ее негодованию. Во время подобных сцен, нередких в семействе Пипсов, французская кровь жены брала верх над английской.

– Балти и в старой Англии нэ может сам о себе позаботиться. Нэт. Non. Это completement absurde[10]. Я запрэщаю!

Она ярилась уже несколько часов.

– Ерунда, – ответил Пипс. – Ему это пойдет на пользу. Разве ты не хочешь, чтобы он нашел себе поприще? Иное, чем просить подаяния?

– Сэмюель Пипс, вы ужясный человек!

– Вот тебе и благодарность. Не я ли все эти годы единолично содержал твоего брата? Не говоря уже о других членах вашего беспомощного семейства? И за эту христианскую любовь к ближнему меня называют ужасным. Ты заслужила оплеуху.

Элизабет схватила одну из лютен мужа – самую любимую, стоившую ему десять фунтов. Она держала инструмент за шейку, размахивая им, как дубиной.

– Женщина, положи немедленно! – приказал Пипс. – Сейчас же! Или у тебя неделю будет благовест в ушах стоять.

Элизабет рухнула в кресло и зарыдала. Пипс подошел к жене, опустился на колени рядом с ней, обнял, поцеловал ей руку:

– Любовь моя! Какая же ты глупенькая.

– Он никогда нэ вернется, – проскулила она.

Пипс отвернулся, чтобы скрыть от жены необычайную радость, доставленную ему этими словами.

– Ш-ш-ш… Ну что ты, милая, зачем поднимать такой шум. Можно подумать, его на войну отправляют.

Ага, сообразил он.

– Впрочем, поговаривают, что скоро будет война с Голландией. Если это для тебя предпочтительней, я хоть завтра достану ему назначение на военный корабль. Может, так даже лучше. Морской бой! Боевое крещение как ничто другое делает из мальчика мужчину! Пушечные ядра проламывают борта, такелаж с грохотом валится на палубу, осколки металла и щепки свистят в воздухе, как ножи. Все заволокло дымом. На борту пожар. Абордажные крюки, вопли умирающих…

Пипс выхватил из камина кочергу и принялся отбиваться от воображаемых противников, лезущих на абордаж.

– Колем, рубим, бьемся! Сабли, пистолеты, топоры…

Он приостановил свое воинственное представление и сказал задумчиво:

– Может, это и будет для Балти полезнее. Пролить кровь в битве, а не прогуливаться по лесам, помечая деревья для повала.

– Нэт! – закричала Элизабет и вновь возрыдала.

– Ну хорошо. Как скажешь. Но ты должна хоть самую малость за него порадоваться. Это ведь назначение, дорогая. Когда твой брат в последний раз получал назначение? Во времена Карла Великого?

– Эстер нэдовольна.

– Возможно. Но, – в голосе Пипса послышались ядовитые нотки, – зато она не беременна. Пусть хотя бы этому радуется, прах ее возьми.

Элизабет вытерла слезы рукавом:

– Где эта Новая Англия?

– О, совсем недалеко. Сразу по другую сторону, ну, знаешь, большой воды.

– Балти нэнавидит лодки. Его на них всэгда тошнит.

– Дорогая, на флоте эти штуки называют кораблями. А моя работа – помогать флоту их строить. И таким образом я дослужился до клерка-делопроизводителя Морского ведомства. Именно поэтому мы можем позволить себе такой прекрасный дом, слуг, твои наряды, побрякушки и прочее. Что же до mal de mer[11], которой страдает Балти, – будь у меня власть Нептуна над морями, я мог бы успокоить воды взмахом трезубца, а так я ничего не могу сделать. Возможно, морское путешествие вылечит его от морской болезни. И от другой хвори, что неотступно его терзает.

– От какой хвори?

– От нищеты.

Не успела Элизабет возразить, как Пипс подался к ней и поцеловал ее меж грудей, вдыхая аромат духов.

– Ну пойдем, строптивая ты моя. Надень то прекрасное жемчужное ожерелье, что я тебе купил, – я хочу полюбоваться им на твоей очаровательной шейке. Оно очень дорогое, знаешь ли! Какой расточительный у тебя муж!

Глава 6

4 марта

Жена, узнав о предстоящей отправке ее брата на поиски леса в Новую Англию, сперва строптивилась. Угрожала сломить об меня лютню. В конце концов смирилась. Выразила удовольствие, когда я поднес ей в дар жемчуга.

Трапезовали мозговыми косточками, говяжьими языками, блюдом анчоусов и пирогом. Также сыром.

Я сыграл ей на лютне «Не взирай на лебедей», весьма сносно.

Засим предавались веселью в постели.

А засим отошли ко сну.

Глава 7

Работа самого дьявола