Охотники за наследством

Стало ясно, что Алиса просто издевается.

– Хватит, не до смеха сейчас.

– А чего тебе не до смеха-то? Полмиллиона получила? Радуйся. Давай ее сюда. – Она отбросила тряпку в сторону и взялась за шкатулку, для начала щелкнув по ней пальцем. – Это что? Малахит?

– Нет, жадеит.

– Слушай, у нас в каждом переходе такие продаются. Главное, конечно, чтобы твоя старушка об этом не узнала. Давай рассказывай, что за дед и откуда бабка.

Тут она схватила телефон и начала фотографировать шкатулку со всех сторон. Оказывается, все это время он работал.

– То ли итальянец, то ли англичанин…

– То ли индус?

– Слушай, я за что купила, за то и продаю. Маргарита Вандельхох была его невестой, но после войны вышла замуж за другого.

– Не дождалась?

– Нет.

– Дальше.

– Дальше не знаю. С моей бабушкой он встретился на приеме в Букингемском дворце в конце шестидесятых. Насколько я понимаю, на нее эта встреча не произвела впечатления, она никогда о нем не упоминала. И вот, разделил между ними, – я указала жестом на шкатулку и альбом.

– Это все, что ль?

– А что ты хотела, чтобы я тебе здесь «Унесенные ветром» пересказала? – разозлилась я. – Сейчас главное – получить оставшиеся деньги и поместье целиком. Пока мы тут будем сказки рассказывать, оно достанется его родственникам.

– То есть дед вместо того, чтобы оставить наследство детям, разделил его между бабой, которая его бросила, и той, которую видел один раз? – Алиса зачем-то еще раз щелкнула по ящичку ногтем.

– Не детям. У него племянник и какая-то дальняя родня.

– Все равно идиот. Мог бы завещать Монике Белуччи.

– Нам же лучше. Пусть земля ему будет пухом.

– Точно!

Алиса подняла очередной вишневый фроузен и тут же отставила его в сторону.

– Сколько лет старушке?

– Восемьдесят три.

– А что в шкатулке?

– Смотри сама.

Я протянула ключик. С замком она справилась очень быстро и тут же вытряхнула содержимое. На стол выпала брошь с огромным сверкающим камнем, мешочек с картами и фотография. На всякий случай я сразу прикрыла брошь салфеткой – официанты все же иногда появлялись возле нашего столика. Прощупав дно шкатулки, Алиса схватилась за снимок. Я всегда знала, что она равнодушна к украшениям.

– «Скоро мы встретимся с тобой. Маргарита», – прочла она надпись на обороте фотографии. – Слушай, она очень похожа на твою бабушку.

– Кара[1], это и есть моя бабушка.

– Ух ты! Отличное фото. Кстати, прекрасный маркетинговый ход. Надо тоже наделать фотографий в стиле «романтик», подписать «скоро мы встретимся с тобой» и всем дарить. Глядишь, кто-нибудь потом подарит внукам поместье.

– И не мечтай.

– Так, – она аккуратно заглянула под салфетку, – это что же, настоящий сапфир?

– Да, причем очень крупный. А вокруг бриллианты.

– Видимо, стоит кучу денег. Документы есть на него? Может, это музейная редкость, которую дед откуда-нибудь упер.

– Только вот это, – я протянула Алисе пачку листов.

– И ты вот так гуляешь по городу с деньгами и сапфиром в кармане?

– А что остается делать?

– Это еще что? Карты?

– Карты таро, – поправила я. – Гадальные. Видимо, очень старые.

– Дурдом какой-то. Почему не шахматы? Слушай, а она не уточняла, что ей надо из шкатулки? Может, старушка обойдется картами и фотографией твоей бабушки, а камень оставишь себе?

– Вряд ли. Теперь мне нужна твоя помощь. Надо найти бабку и подписать все бумаги. Сейчас она якобы в Мексике, сочиняет мемуары. Возможно, придется лететь туда.

– Знаешь, сколько делается виза?

– В курсе. Будем искать варианты. И ты летишь со мной.

Алиса оторвалась от коктейля. Любой на моем месте уже превратился бы в камень от ее взгляда, но на меня это не произвело никакого впечатления.

– Мне одной не справиться. Надо же еще дотащить старушку до юристов. К тому же поместье в Италии, я не знаю итальянского, а ты уже изучила там каждый столб. Слетаем, подпишем, отдохнем, как люди, искупаемся. Расходы мои. Я получу поместье…

– А что получу я?

– А что ты хочешь?

– В данный момент вытащить вишенку из коктейля. Она утонула.

Этот процесс занимал Алису последние минуты две, она пыталась вытащить ягодку двумя соломинками.

– Тебе помочь и мы квиты? – Я подняла вверх чайную ложку.

Зазвонил телефон. Взглянув на номер, Алиса сразу закричала в трубку по-итальянски и принялась жестикулировать. Она в жизни руководствовалась принципом: лучшая защита – нападение, поэтому итальянские коллеги за глаза называли ее «вулкана». Учитывая особенности их национального характера, это что-то да значило. Пока шел разговор, у меня было время подумать.

– Ты не представляешь… потеряли туристов… – Алиса бросила телефон, напоследок чуть не плюнув в него.

– Конюшню, – перебила я.

– Что?

– Отпилю тебе конюшню, будешь полновластной хозяйкой. – Насколько сильно Алиса любит лошадок, знали все. – Заберешь ее и всех кобыл, что в ней есть! – Я вытащила из альбома фотографию с конюшней и кинула ее между нами, словно карту.

– Кара, ты понимаешь, о чем просишь? Я сейчас не могу доехать даже до Искьи. Идет сезон, ты же знаешь, что творится в офисе…

– К черту офис. Брось его, заболей, умри! Уж как-нибудь они без тебя переживут несколько дней.