Охранные структуры Российской империи

Согласно инструкциям, обнаруженным при рассмотрении в последнее время дел о шпионстве, которые дают иностранные руководители военной разведкой в пределах России своим агентам, основной принцип при агентурной работе должен заключаться в том, чтобы сначала завербовать агента, главным образом для регулярного получения от него материала, хотя бы и не важного, всего того, что он лично видит и слышит, и что, по его мнению, заслуживает внимания. Находящемуся в России шпиону ставится в обязанность приобретать, что только возможно относительно военного дела, не входя в оценку важности документов, и присылать все, что он будет в состоянии достать, не исключая разных инструкций по обучению войск, приказов по округам и т. п.

Такой постоянный характер шпионство приняло, помимо вышеуказанных причин, также в целях обеспечения успеха разведки в военное время. Практика войн показала, что шпионство не может в период войны принести пользы, если оно не организовано задолго до открытия военных действий и если в числе шпионов нет весьма опытных в этом деле агентов. Русско-японская война наглядно подтверждает только что отмеченное явление: несмотря на большие траты денег и труда, во время войны нам уже не удалось организовать действительное шпионство.

Ведение тайной разведки сопряжено с большим риском и встречает массу затруднений, проистекающих из чисто местных условий. Судебная практика свидетельствует, что иностранные власти прилагают большие усилия насадить в пределах России своих агентов, которые по своему назначению разделяются на две категории, а именно одни агенты принимают непосредственное участие в собирании сведений и образуют кадр шпионов в истинном смысле слова, другие же агенты, не принимая непосредственного участия в собирании нужных сведений, исполняют лишь второстепенные, служебные функции, как-то: служат проводниками для лиц, нуждающихся в помощи местных жителей, переносят за границу письма, приискивают безопасные квартиры, способствуют тайному переходу границы и т. д.

Подобная, казалось бы, незначительная помощь при тайной разведке в России на деле является необходимою для иностранных властей, и последние тратят много труда и денег для организации в нашем отечестве сети таких пособников. Из одного письма от германского разведывательного бюро видно, что иностранные власти рассчитывают, в случае войны с Россией, из числа таких второстепенных агентов вербовать проводников для своих войск»1.

Учитывая массовый, тотальный подход к созданию оперативных позиций на территории своего завтрашнего противника, не требовалось ни специальной подготовки или обучения, ни особой тем более квалификации: «…лицам, собирающим сведения военного характера, кои интересуют иностранные правительства, вменяется в обязанность регулярное доставление требуемого материала, хотя бы и не важного, и вместе с тем возбраняется оценивать его с точки зрения таинственности, а следовательно и ценности в военном смысле. Шпионам указывается лишь общий характер сведений, получения которых от них ожидают, а именно что сведения эти должны касаться военного дела в самом широком смысле этого слова.

Чтобы судить о работоспособности этих агентов, шпионам рекомендуется вести с ними регулярное сношение, хотя бы не имеющее значения для сбора сведений<…>

Иностранные правительства в пограничных наших губерниях организовали целую сеть своих агентов, которым до поступления на шпионскую службу иностранные офицеры нередко преподают сведения из области военного дела в мере, необходимой для их будущей деятельности. Так, губернские города обыкновенно имеют трех агентов, с населением до 10 000 человек — двух агентов, на десятиверстный в окружности район полагается один агент. При этом строго наблюдается, чтобы каждый агент работал только в своем районе. Таким образом, для современного шпионства образуются, в сущности, своего рода учреждения с постоянным штатом служащих»1.

В годы, предшествующие началу войны, в России отмечали невиданный рост активности (не обязательно качественный) специальных служб ближайших соседей: «Самые секретные распоряжения, касающиеся армии, имеют своих указателей в общеизвестных сведениях и, при систематическом собирании, таковые невинные указатели красноречиво говорят опытным людям о намерениях правительства, в особенности, в момент натянутых дипломатических сношений, являясь предвозвестниками войны или мира.

Канун войн именно характеризуется тем, что донесения агентов передают сведения, на первый взгляд общежитейского характера, большей частью узнанные из случайных разговоров»2.

Развязанность разведок была очевидной. Имеющаяся в их распоряжении информация позволяла не только знать внутреннюю структуру, тактические приемы, цели и задачи своих соседей по «вооруженному миру», но и быть в курсе их замыслов.