Охранные структуры Российской империи

Пусть каждый отряд учится хотя бы на избиении городовых: десятки жертв окупятся с лихвой тем, что дадут сотни новых борцов, которые завтра поведут за собой сотни тысяч"4. Большевики создали свою Боевую техническую группу со своими динамитными мастерскими, подготовкой боевиков и другими атрибутами террористической организации.

Опыт работы в среде пролетариата показал, что, как только "кружок без всякой организации отдельных частей революционной работы, без всякого систематического плана деятельности на сколько-нибудь значимый период, заводит связи с рабочими и берется за дело"1, немедленно наступает неизбежный и полный провал. Правительство научилось работать быстро и профессионально. Оно сумело "поставить на надлежащие места свои, вооруженные всеми усовершенствованиями, отряды провокаторов, шпионов и жандармов"2.

В практике революционеров-подпольщиков, вооруженных идеями крайней экстремистской направленности, широко стали применяться методы партизанской войны — уничтожение выявленных агентов полицейского аппарата, совершение террористических актов и пр. В 1912 году в Миньяре "был избит полицейский Машин, который через месяц умер, а на его могиле была повешена мертвая собака, что видели много жителей, приходящих на кладбище"3.

Организаторам становилось понятно, что без должной централизации, принятия организационных мер придать этому движению целенаправленный характер не удастся.

Но главным образом личную безопасность члена революционной партии и живучесть организации в целом могла обеспечить только профессионально налаженная контрразведка. Ленин говорил о ней так: "Нужна специальная "борьба с политической полицией", борьба, которую никогда не сможет активно вести столь же широкая масса, какая участвует в стачках. Эту борьбу "должны организовывать" по всем правилам искусства люди, профессионально занятые революционной деятельностью"4.

И еще: "…рабочие, средние люди массы, способны проявить гигантскую энергию самоотверженность в стачке, в уличной борьбе с полицией и войском… — но именно борьба с политической полицией требует особых качеств, требует революционеров по профессии"5. Конечно, такая служба должна была быть узко специализирована и хорошо организованна, "перебить шпионов нельзя, а создать организацию, выслеживающую их и воспитывающую рабочую массу, можно и должно"6.

Большую роль в организации такого рода "партийной специальности" сыграл и Ф.Э. Дзержинский. Постоянно ощущая вокруг себя и своих товарищей присутствие агентуры охранки, он, находясь в гостях у М. Горького на о. Капри, писал: "А два дня назад я сидел над кипой бумаг, разбирался в непристойных действиях людей, приносящих нам вред. В делах провокаторов, проникших к нам. Как крот, я копался в этой груде и сделал свои выводы. Отвратительно подло предавать товарищей! Они предают, и с этим должно быть покончено"1.

И в 1910 году он окончательно предопределил свою будущую специальность, предложив: "Ясно вижу, что в теперешних условиях подполья, до тех пор, пока не удастся все же обнаружить, изолировать провокаторов, надо обязательно организовать что-то вроде следственного отдела…"2 И партия поставила его во главе комиссии, которая вела следствие по делам провокаторов.

Большевики при штабе имели группу, которая осуществляла карательные меры. Она называлась "Политическое розыскное управление", производила обыски, аресты, вела дознание и следствие, а также приводила в исполнение приговоры. Ею руководил Вл. Фидлеровский. Был свой суд, он судил предателей, провокаторов, а приговоры приводили в исполнение члены штаба.

Для выявления и разоблачения агентов использовалось привлечение на свою сторону лиц, состоявших в близких и родственных отношениях с офицерами полиции и жандармерии. Профессионально изучались и оценивались документы Департамента полиции, ставшие достоянием подпольщиков, в том числе и секретные, за его сотрудниками революционеры организовывали наружное наблюдение с целью выявления явочных квартир и тех, с кем на них происходят конспиративные встречи. Анализировались причины собственных провалов, допущенных ошибок. Изучалась тактика агентурно-оперативной деятельности спецслужб, откуда все ценное бралось на вооружение. Проводились тщательные проверки поступающих сведений, дающие основание подозревать кого-либо в провокаторстве. По воспоминаниям большевички Л.М. Тарасовой, на партийных собраниях давалась всесторонняя характеристика членам партии, указывалось на неудачи и упущения. При необходимости каждому вменялось в обязанность следить за товарищем, чтобы таким образом обнаружить малейшие ошибки в партийной работе. Взаимная проверка носила воспитательный характер. Расследование дела о провокаторах начиналось с зарождения подозрения. Это был чрезвычайно важный и ответственный момент, он требовал большой осторожности и такта, чтобы исключить необоснованное подозрение, а тем более обвинение. Ведь известно было коварство агентов охранки, которые нередко сами распространяли провокационные слухи с целью подорвать доверие и внести раскол в ряды1.