Охридский «ястреб»

– Ну-ну… – неопределенно буркнул в ответ рассекреченный разведчик. – Насчет проставиться – обсудим позже, а пока присаживайся. Есть разговор.

Бардин уселся на стул и, оглядевшись по сторонам, спросил:

– Это что же, ты в любой кабинет вхож вот так запросто?

– Пока только в некоторые, но какие мои годы! – небрежно бросил Прядухин и после короткой паузы перешел к делу: – Парень ты прямой, так что, круги нарезать не стану. Как ты догадываешься, специалистов твоего профиля в стране не так уж много, если не сказать, единицы. Опять же боевой опыт имеешь. В связи с этим хочу предложить тебе…

– Спасибо, конечно, но мой ответ – нет! – твердо отказался Денис, даже не дослушав до конца.

– Вообще-то, я еще не закончил, – в интонации экс-Дрона он уловил нечто, похожее на обиду.

– Уж, извините, господин майор, – ухмыльнулся бывший спецназовец. – Самое большее, что вы имеете мне предложить – это заниматься диверсионной работой на суше и на море. Еще раз спасибо, а только не мое это.

От таких слов майор пришел в недоумение.

– Не твое?! Или я чего-то не понимаю, или одно из двух! Тогда за каким же… тебя в Сербию понесло?

– Не поверишь, – честно признался Денис, – но исключительно по идейным соображениям. На сегодняшний день та идея себя изжила, а никакой другой на горизонте не наблюдается, так что…

– А защита интересов Родины? – невинно поинтересовался Прядухин. – Чем не достойная идея?

Бардин посмотрел ему прямо в глаза и сказал, не скрывая сарказма:

– Что-то я не вижу, чтобы кто-то ей угрожал, – потом посерьезнел: – Больно уж хитро в нашем Отечестве все переплелось. Сразу и не разберешься, где интересы страны, а где – какого-нибудь кренделя, который эту самую страну обобрал до подштанников? Нет уж! Увольте, сударь! – твердо закончил он. – Подставляться за ради того, чтобы кто-нибудь лишний миллиард срубил, как-то неохота!

– Вольному воля, – раздумчиво промолвил майор. – Вероятно, в чем-то ты прав, да только, если все мы так рассуждать станем, России-матушке и вовсе положиться не на кого будет!

На упрек в отсутствии патриотизма Бардин отреагировал без истерик:

– Меня за советскую власть агитировать не надо! Если действительно понадобится, как ты говоришь, Родине послужить, пойду и послужу, а так… – он немного помолчал и добавил: – Ну а ежели опасаешься, что я к «браткам» переметнусь? Напрасно. Я уже определился – буду заниматься обеспечением личной безопасности толстосумов. Там, по крайней мере, все по-чесноку! Если качественно выполняешь свою работу, то и получаешь сполна. Ну а если нет, – он дурашливо развел руками, – то остаешься без работодателя…

На сей перл бодигардерского остроумия Прядухин никак не отреагировал.

– Значит, не убедил я тебя, – философски констатировал он и невесело улыбнулся. – Выходит, сорвалась вербовка?

– Похоже на то, – в тон ему ответил Денис. – Не переживай. У меня, в порядке моральной компенсации, есть встречное предложение.

– Ну-ка, ну-ка? – заинтересовался тот.

– Останемся-ка мы лучше добрыми боевыми товарищами. Хоть и в разных чинах, а как-никак в одном котле варились. Водки выпить, по душам потолковать – это всегда пожалуйста! Ну и само собой, коли приключится что серьезное, можешь на меня рассчитывать. Хотя, сдается мне, что скорей я к тебе за помощью приду, чем наоборот.

– Принято! – не раздумывая, охотно согласился майор.

На том и порешили.

За минувшие годы изменилось многое. Начать хотя бы с того, что Прядухин из майора превратился в генерал-майора. Но, даже став полновесным «лампасником», он остался верен убеждению, что настоящему офицеру чинами кичиться не пристало, а потому, его стремительное восхождение по служебной лестнице, на отношениях с бывшим – если не однополчанином, в общепринятом смысле этого слова, то уж точно – товарищем по оружию, никак не отразилось.

В продолжение темы перемен нелишне заметить, что Артем Юрьевич давненько уже не имел никакого отношения к ГРУ. Касательно наименования службы, которую едва разменявший сороковник генерал представлял теперь, Бардину оставалось только теряться в догадках. А потому – в основном, чтобы голову не ломать, ну и для собственного спокойствия тоже – он по привычке продолжал условно считать Артема «грушником». Впрочем, в настоящий момент значение имело лишь одно обстоятельство – независимо от того, как именно называлась государственная структура, к которой принадлежал генерал-майор Прядухин, она, несомненно, являлась весьма серьезным учреждением, располагавшим такими фантастическими возможностями, что ни в сказке, ни пером…