«Оккультный Рейх». Главный миф XX века

В настоящий момент широко известно, что свастика, или коловрат (в немецкой традиции — Hakenkreuz), является древнейшим символом человечества. Свастика активно использовалась, например, в христианском символизме. Большое значение придавали этому сакральному знаку также оккультисты и теософы. По мнению последних, «свастика… есть символ энергии в движении, которое создает мир, прорывая отверстия в пространстве… создавая вихри, которые являются атомами, служащими созданию миров»¹⁴⁴. Свастика входила в состав личной эмблемы Е. Блаватской, украшала практически все печатные издания теософов. К примеру, этот знак присутствовал на титульном листе немецкого теософского журнала «Цветы лотоса» (1892–1900 гг.).

Полюбилась свастика и немецким народникам. Ее использовали упомянутые нами фелькиш-теоретики: Лист, Либенфельс и Зеботтендорф. Свастика была частью эмблемы «Общества Туле».

Однако Гитлер, выбирая свастику, едва ли оглядывался на теософские, народнические и оккультные трактовки этого символа. Наиболее авторитетный отечественный исследователь свастики Роман Багдасаров пишет: «Национал-социалистической партии была необходима эмблема, с одной стороны, всем известная, с другой — „не занятая“ конкурентами, с третьей — вызывающая однозначно положительную реакцию и способная мобилизовать народ… Свастика идеально соответствовала вышеназванным требованиям. Она была вполне традиционна для христианской Европы, но имела (как утверждали ученые) арийское (индоевропейское) происхождение. Это, разумеется, стало дополнительным плюсом в деле возбуждения у немцев расового инстинкта»¹⁴⁵.

Многие сторонники «оккультного Рейха» тщетно пытаются доказать, что Гитлер «заимствовал идею использования этого символа у близких ему людей из оккультной среды»¹⁴⁶

. Фюрер якобы верил в то, что за свастикой скрывается некий «мрачный секрет», позволяющий управлять историей. Сергей Зубков отмечает, что фюрер «с необыкновенным вниманием» относился к самому направлению вращения свастики: «Он даже принял решение заменить левостороннюю свастику „Общества Туле“, принятую им за образец, на правостороннюю, встречающуюся в древнеиндийских текстах»¹⁴⁷.

Отвечая на подобные реплики, Юлиус Эвола отмечал: «Возникает сильное сомнение в том, что национал-социалисты, начиная с самого Гитлера, по настоящему осознавали значение основного партийного символа — свастики. По словам Гитлера, она символизировала „миссию борьбы за победу арийского человека, за триумф идеи созидательного труда, который всегда был и будет антисемитским“. Поистине примитивное и „профаническое“ толкование. Совершенно непонятно, каким образом древние арии могли связать воедино свастику, „созидательный труд“ и еврейство, не говоря уже о том, что этот символ встречается не только в арийской культуре. Не дали внятного объяснения и левостороннему вращению национал-социалистической свастики. Вряд ли при этом знали, что обратное движение знака символизирует могущество, тогда как обычное — „знание“. Когда свастика стала эмблемой партии, у Гитлера и его окружения напрочь отсутствовали знания подобного рода»¹⁴⁸

.

Таким образом, использование национал-социалистами свастики было обусловлено исключительно пропагандистскими и, отчасти, эстетическими мотивами, и искать здесь какие-то злокозненные «тайные умыслы» совершенно бессмысленно. И уж совершенно нелепо в этом смысле звучит «интерпретация» свастики неофрейдистом Вильгельмом Райхом, который утверждал, что этот символ «действует на подсознание как обозначение двух человеческих тел во время полового акта»¹⁴⁹. К слову, в США Райха судили за шарлатанство и оскорбление властей, и несчастный психолог окончил свою жизнь за решеткой.

Перейдем к выводам. Оккультные, эзотерические и теософские доктрины были довольно популярны в Германии и Австрии в XIX — начале XX века. Многие идеи оккультистов и теософов стали неотъемлемой частью теорий немецких народников (фелькиш), которые на стыке двух столетий также имели определенный политический вес в среде немецких националистов. Народники представляли неоромантический спектр немецкой политической традиции и привлечение ими национальной мифологии, а также некоторых аспектов теософии и оккультизма было вполне оправдано с точки зрения пропаганды.

Идеология Национал-социалистической рабочей партии Германии наследовала другой политической традиции, которую можно назвать прагматической. Несмотря на то что нацисты также активно привлекали в пропагандистских целях некоторые мифы (миф крови, миф расы), Гитлер с самого начала своей политической карьеры резко размежевался с народниками, неоязычниками («религиозными реформаторами») и оккультистами.

Версии о том, что рождение нацистской партии было инициировано оккультными кругами, не находят подтверждения в источниках и научной литературе и являются, по сути, спекуляциями.

Глава третья. БЫЛ ЛИ АДОЛЬФ ГИТЛЕР МЕДИУМОМ? ДУХОВНЫЙ МИР ФЮРЕРА